– Свиней не доят, – поправила я его.
– Я вообще не хочу никого доить, – надулась Кара и ойкнула, когда Аид все-таки ее укусил за палец и выбрался на свободу. Кот пулей вылетел из комнаты.
– Не будьте такими пессимистами, – сказала я. – Уверена, никто не заставит вас работать. Вы же еще дети. И вообще, вашему дяде даже и мыслей таких в голову не придет, вот увидите.
– Ну тогда он запретит нам из дому выходить, – проворчал Эн'Тай. – Может, ты его уговоришь не наказывать нас?
– Солнышки, повторяю, ваш дядя не станет вас наказывать. Ему незачем этого делать, – сказала я со всей уверенностью в голосе.
Он, скорее всего, наказание применит ко мне. Причем со всей строгостью. Но эти мысли я не стала озвучивать детям.
– И запрещать вам гулять тоже не станет.
– Есть хочу, – заявила Кара.
– И я, – поддержал ее брат.
– Не буду спорить, – расплылась я в улыбке. – Я тоже голодна и предлагаю вместе спуститься к завтраку.
***
Женевьева
К завтраку мы спустились, весело смеясь. Меня приятно удивил стол, уставленный едой. Тут было из чего выбирать: тосты с маслом или джемом; яйца, приготовленные разными способами; румяные булочки; несколько видов каш в больших котелках; вафли, блинчики и разные меды и варенья.
Запах стоял такой, что я чуть язык не проглотила.
Во главе стола уже сидел с наполненной ароматной дымящейся кашей глубокой тарелкой Ан'Рэнхард. Дракон читал развернутую газету, и я не видела его лица.
Закусила губу и последовала примеру детей – принялась наполнять свою тарелку. Потом осмотрелась, куда мне сесть.
С правой стороны от дракона сели дети и я решила, что не будет нарушением, если займу место по другую сторону от главы дома.
Поставила свою тарелку и все равно решила сначала поинтересоваться и получить разрешение, а то мало ли, вдруг истинные пары должны сидеть у ног и есть с пола?
Хотя если мне такое предложат, то каша в моей тарелке окажется на голове у дракона.
– Несс, простите, что отвлекаю, но я хотела спросить, могу я сесть рядом с вами, вот здесь? – голос прозвучал почему-то неуверенно и в конце предложения чуть дрогнул.
Боже, я действительно верю, что он прогонит меня или прикажет есть с пола?
Он опустил газету и пробежал взглядом по моей фигуре. Нахмурился. И только потом, встретившись со мной газами, вдруг спросил:
– Зачем ты оделась в платье для похорон?