– Войдите! – несмотря на то, что Вениамин Валерьевич был раздражён тем, что его прервали в разгар лекции, его глаза с интересом осматривали свою жертву, то есть меня.
– Извините, можно войти! – робко произнесла я и чтобы не натыкаться на пронизывающий взгляд мужчины, посмотрела на ребят своего потока. Кто-то смотрел, откровенно наслаждаясь ситуацией, а кто-то, наоборот, сочувствующие. Среди толпы увидела Элю, которая сидела белее мела и робко махала мне рукой, показывая на пустующее место рядом с собой.
– Вы опоздали на шесть минут! – несмотря на многочисленные звания и строгий нрав, мужчина был молод и хорош собой. Знал себе цену и умел подать себя с выгодной стороны. Все мы были в него влюблены, пока не налетали на штрафные санкции. После этого любовь уходила безвозвратно, оставляя место только глухой ненависти. Очень жаль, что с этим тираном нам взаимодействовать ещё три года и два месяца.
– Извините, я случайно… – начала на ходу сочинять, но была прервана голосом преподавателя.
– Садитесь на место и приготовьтесь к паре, – мужчина небрежно махнул головой в сторону моей подруги. Я стояла, как громом поражённая! Не может быть, чтобы Веня меня так быстро отпустил, а не опозорил при всей группе. – Мне повторить? Или изменить своё решение?
У ребят были откровенно вытянутые лица, они-то ожидали хлеба и зрелищ! Не решившись раздражать преподавателя ещё сильнее, я мышкой прошмыгнула на своё место. Эля не задавала вопросов, но с любопытством поглядывала в мою сторону. Я же решила сделать лицо кирпичом и внимательно смотрела на доску, где Веня уже начал записывать примеры для самостоятельной работы.
Время пролетело незаметно, лекция подошла к концу и особых эксцессов не случилось. К доске сегодня никого не вызывали, не позорили и даже прощали мелкие недочёты, вроде моего опоздания. Я даже поверила, что гроза в виде Чертанова миновала. Но ему стоило только продиктовать домашнее задание и отпустить нас с лекции, как по аудитории разлетелся уверенный голос преподавателя:
– Завьялова Алёна, задержитесь на минуту!
– Вениамин Валерьевич, вы просили задержаться? – робко спросила я, в надежде, что он просто обо мне забыл и мебель можно не изображать, а топать на вторую пару, с лёгким сердцем и чистой совестью.
– Я прекрасно помню что, а главное – кого просил сделать! Или вы полагаете, что мне пора завести напоминалку, которая будет сообщать о важных моментах моей жизни? – мужчина испытывающее посмотрел в мою сторону. Противный ком встал в горле, отчего я никак не могла произнести что-то вразумительное в ответ.