Подают уху из похожей на стерлядь рыбы. На горячее – запеченного карпа, тушеного в сметане угря и еще какую-то неизвестную мне жареную рыбу. Нет, всё это очень вкусно, но я всегда предпочитала мясо.
От десерта я решительно отказываюсь. Я уже так наелась, что не смогу проглотить ни кусочка.
– Что пожелаете на ужин, ваше сиятельство?
Я задумываюсь. Наверно, здесь у каждого блюда есть свои названия, и если я потребую гуляш или стейк из свинины, то могу попасть впросак.
– Даже не знаю, – бормочу я, – возможно – запеченную говядину.
Надеюсь, это достаточно нейтрально?
Но девушка почему-то смотрит на меня с изумлением:
– О, ваше сиятельство! Но вы же не едите мясо!
Вот ведь засада! И сколько еще таких капканов поджидают меня в поместье?
Конечно, можно сделать вид, что она не расслышала, и я имела в виду запеченную рыбу, но, боюсь, без мяса я тут долго не протяну. Поэтому я решительно подтверждаю:
– Теперь уже ем. Или вы думаете, что пока я находилась в городе под следствием, кто-то интересовался, что я хочу на обед? Я вынуждена была есть то, что мне приносили, и поняла, что много лишалась, отказываясь прежде от мяса.
– О, простите, ваше сиятельство! – девушка полна раскаяния. – Я не подумала об этом.
Я пытаюсь подбодрить ее улыбкой:
– Ничего, всё в порядке. А сейчас я хотела бы отдохнуть. Дорога меня немного утомила.
Но вместо того, чтобы отвести меня в спальню, девушка топчется на месте:
– Разве вы не зайдете к ее светлости?
Что? Какая еще светлость?
Блондинка торопливо добавляет:
– Ваша бабушка так беспокоилась о вас!
Нет, ну это уже чересчур! Только бабушки мне тут и не хватало!
6. Эжени. Моя почти бабушка
Должно быть, у меня после ее слов вытягивается лицо, потому что блондинка краснеет и принимается торопливо оправдываться:
– Простите, ваше сиятельство! Я понимаю, что и суд, и дорога были крайне утомительны, и вам просто необходимо отдохнуть. Но ее светлость…
Так, стоп! Она называет какую-то бабушку «ее светлость». Но ведь это значит, что та – герцогиня. А этот титул куда более высокий, чем графский. Как всё запутано!
Чем больше я думаю об этом, тем больше склоняюсь к мысли, что мне нужна сообщница. Та, которой я расскажу всю правду, и которая будет постепенно вводить меня в курс дела. Мне всё равно без этого не обойтись. Мне придется открыться хоть кому-то – чтобы сохранить тайну для всех остальных. И этот кто-то расскажет мне о графине и о поместье, будет называть мне имена прибывающих сюда гостей.