Меня ни капли не задели слова хранителя. Все же он в первую очередь несет за каждую страничку даже самой маленькой книги ответственность. Его волнение вполне обоснованно и понятно.
Благодарно кивнув, с благоговением и всей осторожностью взяла в руки потрепанный дневник в сером из мягкой кожи переплете и достаточно тяжелую книгу.
– Можно мне устроиться за одним из этих столов?
– Конечно. Глупый вопрос. Они для того и предназначены.
«Может, и глупый, но лучше лишний раз спросить. За спрос не ударят. А за оплошность могут».
Я уже собралась отойти от рабочего места хранителя, как в голове снова промелькнули его слова. Повернувшись к мужчине, тихо спросила:
– Лэрд Баталаер, а что вы имели в виду, когда сказали, что мой род «убежденно человеческий»?
Дракон, уже успевший склониться с пинцетом в руках над деревянной дощечкой с незнакомыми выпуклыми символами, чем-то отдаленно похожими на старо-ионесскую древнею рунопись, собираясь заняться работой, вскинул голову, недоуменно нахмурился.
– Что я говорил?
– Что мой род убежденно человеческий, что вы имели в виду? Это что-то значит?
– Не помню. А если не помню, то скорее всего нет. Все, иди, иди, не отвлекай.
Баталаер с приличной долей нескрываемого раздражения замахал руками, словно отгоняя надоедливую пташку, и я все же решила поскорее убраться подобру-поздорову. А то вдруг еще отберет так лелеемые сейчас мной источники информации и выставит за дверь.
Этот дракон может.
Мне подобного исхода совершенно не хотелось.
Стараясь как можно меньше шуметь, присела за первый попавшийся стол ближе к дверям и, положив на деревянную, словно новенькую поверхность свою добычу, замерла, не зная, с чего начать. С дневника предка или вроде как истории рода.
В голове вдруг стало так пусто, словно все мысли разом испарились.
Переводя взгляд от серой мягкой обложки на твердый переплет и обратно, судорожно вздохнула, стискивая повлажневшие ладошки в кулаки.
«Ну же, Лея, ты же именно этого и хотела. Хотя бы одним глазком взглянуть на то, что может таиться под этими обложками. Именно для этого ты здесь. Давай уже, не тормози».
С каждой проведенной в смятении минутой в голове нарастал неприятный гул, грозящий перерасти в головную боль, а тихое тиканье настенных часов над входом в библиотеку и методичное постукивание инструментов Баталаера только добавляли дискомфорта.