– Комиссарова, не раздражай. Я не собираюсь потом отчитываться перед матерью за пропажу ее любимицы.
– И не будешь.
Ох, вот сейчас он точно готов меня утопить.
– Такое впечатление, что ты специально нарываешься на неприятности. Мозги, вообще, есть? Ты здесь никого не знаешь, чтобы остаться.
– Я знаю именинника. Думаю, Тимурка поможет мне вернуться домой.
– Тимурка значит?
– Ага. Тимурка. Очаровательный парень. Редко таких встретишь сейчас. Он, кстати…
Наверно, нужно замолчать, но Козловский ведь сам вывел меня на эмоции обозвав малолеткой.
– И? Продолжай. Что он?
– Неважно. Это личное. Тебе, старичку, точно не понять.
Не дожидаясь ответа Козловского, прыгаю в воду. Хочет, пусть возвращается домой один. Мне и здесь хорошо.
Первая мысль: он уйдет. Плюнет на все, развернется и уверенным шагом направится к машине, чтобы доехать до дома и избавиться от моих вещей. Отплыла на середину бассейна и, затаив дыхание, смотрела на Козловского. Артём не двигался. Но весь его вид давал понять, насколько он сейчас был зол и с какой бы радостью он залил бетон в этот аквариум, в котором плавала одна лягушка – я.
Опередить его и первой добежать до машины? Мысленно, конечно, я с легкостью могу это сделать. В реале же меня обгонит старая больная черепаха.
Сейчас я до мурашек была уязвимой.
От его тяжелого взгляда – мороз по коже. И это все ненормально, ведь я точно знаю, что вода теплая.
Какое-то идиотское чувство заставило меня подплыть к бортику и поднять голову вверх.
– Знаешь, вода холодная.
Смотрю на его руки и замечаю, что он держит мою одежду.
– И вещи мокрые. – Тряпки летят на шезлонг, когда Артём одним жестом подзывает к себе парня в фирменной униформе: – Принесите девушке халат и полотенце.
Я что-то про мороз говорила? О, нет. От грубоватого голоса Козловского становилось жарко. Секундное раздумье, и я, приподнявшись на руках, пытаюсь эффектно вылезти, откинув голову назад, но что-то идет не по плану и вместо ослепительного выхода мне грозит позорный кувырок в воду.
Зажмурилась, тут же почувствовав на своей спине теплую ладонь.
Обычное прикосновение вызывает искры на коже.
Козловский смотрит по сторонам, а затем его взгляд снова возвращается ко мне.
– Как купальник мимо меня пронесла? Я же видел, что ты была без сумки.
План такой: сначала надо научиться заново дышать, кажется, эта способность у меня испарилась. Потом поправить волосы, по ощущениям я сейчас больше похожа на полевую мышь после дождя, чем на привлекательного лебедя. Ну, и на цыпочки встать, чтобы перед этим бугаем не казаться Дюймовочкой.