Почти достигаю дверей, как дорогу мне преграждает Милана, довольно эффектная брюнетка, высокого роста, с голубыми глазами, крупными чертами лица и… невероятно диким макияжем. Тот, скорее, портит ее, чем делает привлекательней. Но скажи я ей это вслух, как сразу же обрету еще одного врага.
– Мы всем потоком сегодня в клуб идем, – щебечет она тонким голоском, от которого хочется прикрыть уши. – Традиция. Каждый год первый учебный день там отмечаем. Вы, как новые члены коллектива, просто обязаны пойти с нами, – с вызовом заканчивает Милана.
Честно говоря, хочется указать ей четкое направление, куда идти. Потому что мне не нравится ни ее тон, ни сама идея. Клубы не люблю, а в компании едва знакомых людей – тем более.
Едва открываю рот, чтобы отказаться, как меня перебивает Герман.
– Анжелика никуда не идет! – чеканит он, строго и бескомпромиссно, словно мой нянька.
Чует мое сердце, с Германом что-то нечистое! Откладываю эту мысль в глубины своего сознания. Потому что сейчас меня возмущает другое. С какой стати Герман распоряжается мною и моей личной жизнью? Еще и указывать вздумал!
Волна возмущения захлестывает меня, сметая со своего пути здравый смысл. Вопреки логике и своим желаниям, я вдруг заявляю:
– Анжелика идет с превеликим удовольствием!
Слышу недовольное сопение Германа и поворачиваюсь, чтобы насладиться выражением его лица. На нем застыли раздражение и страх. Не удалось выполнить поручение папочки? Не доглядел? Не убедил?
На секунду даже возникает острое желание влипнуть в историю, чтобы потом наблюдать жестокую «расправу» над Германом. Но тут же отгоняю от себя эту мысль. Вести себя как избалованная богатенькая девчонка я уж точно не собираюсь.
Но немного потрепать нервишки моему горе-телохранителю (его поведение само себя выдало) – святое дело!
Обезоруживающий взмах ресниц, ехидная улыбка – и я готова ринуться в бой.
– Вот и чудненько! – визжит и хлопает в ладоши Милана, заставляя меня поморщиться и пожалеть о своем решении.
Но отступать я не привыкла. Громко цокая каблучками, уверенно шагаю вслед за однокурсницей.
– С ума сошла? Поехали домой! Аркадий Алексеевич будет в ярости, если узнает, – нашептывает мне Герман по дороге, не отставая ни на шаг.
И даже обхватывает меня за плечи, будто боится, что я сбегу. От близости с Германом по телу прокатывается озноб. Ощущение, словно меня в холодильник поместили. Невольно вздрагиваю, и «друг детства» мгновенно отстраняется.