Голова шла кругом, хоть ее у меня и не было. Просто висеть в темноте и бесконечно думать в каком я ужасном положении и, возможно, навсегда, было невозможно. Поэтому я снова и снова ловила его воспоминания. Но это занятие тоже надоедало, я же не могла выцепить что-то конкретное, а поэтому его история походила для меня на сериал, у которого серии перепутались. Вот герой первый раз девушку на свидание приглашает, смена кадра и он уже с первым приступом радикулита. Да, я узнавала мужчину и его мир, но какой ценой для собственной психики?
А еще у меня никак не получалось решить, как к нему относиться. То есть по земным меркам он мне чуть ли не в прадедушки годиться, но странное чувство, что сейчас для меня не существует ни времени, ни возраста, разрушало все этические нормы общения со старшими. А из-за того, что я находилась в его теле, то воспринимала его чуть ли ни как саму себя. А самой себе намного проще сказать: «Собралась тряпка и пошла украшать мир и причинять добро», чем «Будь так любезна, соберись и сделай что положено». И ведь неизвестно, как себя поведет Льюис, когда отойдет от шока.
– Виктория, ты здесь? – тихий шепот отвлек меня от раздумий.
– Нет, вышла в сад погулять, – съязвила я, но совесть у меня еще была. – Извини, нервы.
– Прогуляемся в библиотеку?
– Идея хорошая, интернета-то ту у вас тут нет.
– А что такое интернет?
– Система объединённых компьютерных сетей для хранения и передачи информации, то есть что-то вроде библиотеки, только доступ в нее есть у всех, кто обладает определенным артефактом.
– У избранных?
– Ты что? Процентов у восьмидесяти населения моей страны. Как в других дела обстоят – не знаю.
– И что, любую книгу можно достать?
– Ну, утверждать, что вот прям любую, не буду, но множество книг, песен, видеозаписей и новостей – да. А еще передавать сообщения, общаться на расстоянии. Что угодно.
– Потрясающе! Это сколько полезного можно сделать!
– Да уж, – я почему-то подумала о том, как этим пользуются земляне и расстроилась. – Но ты же знаешь, у медали две стороны. А оружие не только защищает, но и ранит.
– Только не впадай в меланхолию, Виктория, я слишком стар и склонен к упадническим настроениям в соответствии с возрастом. Не надо их приумножать.