Высшая степень обиды - страница 67

Шрифт
Интервал


– Куда ты так спешишь?  – шел он к выходу следом за мной.

– Корова не доена, –  призналась я доверительным полушепотом.

– Я серьезно.

– Так и я тоже, – прикрыла я за собой дверь вестибюля.

   До ворот я не дошла, присела на лавочку, как только корпус скрылся за ивами.  Нужно было спокойно подумать.

   Агрессия…  Ну да… такое бывало, но только если меня  достать конкретно.  А так влиять на меня мог только Усольцев.    Только он мог довести меня до белого каления, только перед ним  я была совершенно беззащитна и оборонялась вот так –  отстаивая свое понимание  наших отношений и отношение мужчины к своей женщине вообще.

   Не знаю…  может это было и слишком – такие завышенные требования.  Может, я и прикапывалась.   Да я сама иногда толком  не знала – права или нет?  Один раз – так точно…

   Усольцев тогда был еще старпомом, и его командир праздновал свой юбилей.  Торжество должно было пройти  в ресторане, с размахом и, естественно, мы были приглашены.  Я прочесала весь Мурманск и нашла  платье – удивительное и неповторимое…

   Нижнее – атласное,  было почти прямым, только чуточку расходясь книзу для свободы шага.  Оно было белоснежным,  на тонких лямочках и сильно открывало грудь.  Сверху набрасывалось что-то вроде небрежной туники из черного шифона.  Что-то этот верх, конечно, скрывал,  и все равно –  грудь сквозь него   заманчиво просвечивала.   Не так, конечно, как если бы моя кожа была белой, а чуть скромнее.   Широкие  свободные  рукава,  куски черного шифона, едва скрепленные подмышкой и спадающие по белому атласу почти до пола…  Жемчуг на шее и в ушах… на пальцах.  Белые шпильки.  Я чувствовала себя королевой.  В таком наряде – только под руку с мужчиной, только рядом с ним – чтобы оттенять… или  чтобы оттенял он.  Неважно.

    Вначале все так и было –  Усольцев в гражданском костюме  был бесподобен, и мы купались во внимании.   Танцевать он, правда, не умел, и учиться этому не собирался.  Так…  водил меня по залу, не наступая на ноги и даже иногда под музыку.  А я млела, в глаза ему заглядывала, гордилась и им и его вниманием ко мне.  Приятно было, что это внимание видят… это нормально, наверное.

   А потом он исчез.  Просто исчез, ничего мне не сказав.  Тогда было лето, и  многие мужчины выходили из душного зала покурить на улицу, а за ними тянулись и некурящие.  Но Усольцева между ними не оказалось.  Закончились танцы, на которые меня несколько раз приглашали, и всех опять  позвали за стол.  Я села на свое место…  Усольцева все не было.  Меня спрашивали о нем, а я улыбалась и  говорила, что сейчас придет – куда он денется?