– Боуи, а как ты оказался главным личным помощником? Тоже был менеджером проектов или нет?
Почему-то меня интригуют его отношения с начальником.
– Хочешь услышать мою историю? – спрашивает он как будто бы удивленно. Неужели это не обычное дело? – Она довольно скучная. Я с отличием окончил физический факультет, но прекрасно понимал, что никогда не захочу работать по специальности. Пока писал диплом, много мотался по конференциям. Так вышел на Эперхарта, подошел и попросил его визитку. Вот так нагло. И еще наглее написал ему письмо, где честно признался, что я кое-что понимаю в его теме, но работать по специальности не собираюсь, зато предложил помощь в вопросах менеджмента. Вроде как с моими знаниями я должен быстро въехать в тему, а у него как раз отвалился с одного из проектов очередной Гонзалес. И как-то покатило. Все так быстро и легко разрулилось, что Эперхарт сразу предложил мне повышение. Но, справедливости ради, у меня никогда не было проблем с общением, в том числе и с ним. Думаю, это сыграло свою роль.
В этом месте мне сразу вспоминаются слова босса о том, что мне будет очень сложно с ним сработаться, и становится как-то не по себе. Выходит, Боуи выручила именно его коммуникабельность. Интересно, что это должно значить для меня?
Я не испытываю иллюзий на свой счет. Я с двух до двенадцати лет жила и училась в Дубае. В английской школе, где мультинациональность делила нас на едва ли не враждующие группы. А потом я переехала и поняла, что мало смыслю в американской культуре, несмотря на свою национальность. Мне потребовалось время, чтобы найти друзей. Только к университету я научилась ладить с людьми, нашла друзей… которые все разбежались, едва моя мама заболела. В последнее время моей компанией были приятели Клинта. И, собственно, он сам. В общем, именно в области коммуникабельности у меня имеется пробел размером с пропасть.
Это причина, по которой мне так важен вечер в кругу коллег. И еще это причина, по которой мне важно, чтобы меня уважали за профессионализм. Своего рода подушка безопасности, благодаря которой мелкие шероховатости характера – надеюсь, все же мелкие, – будут менее заметны.
Остаток вечера проходит так же легко и непринужденно, и, возвращаясь домой, я отказываюсь брать машину. Бреду по береговой линии босиком, немного путаясь в своих ногах после текилы, и я практически абсолютно счастлива, несмотря на сложности, которые ждут меня впереди. Сегодня кажется, что я со всем справлюсь. Все смогу!