Остальная часть недели проходит как-то более гладко и незаметно, и, собирая в субботу сумку, я весело пикируюсь с Клинтом на тему того, стоит ли принимать душ перед походом на пляж. Я мечтала об этом дне с самого приезда! С собой у меня одежда на все случаи жизни, еда (ведь я не планирую вставать с песка до позднего вечера) и три разных солнцезащитных крема. Я уже говорила, от чего умерла моя мама, и до жути боюсь появления новых родинок.
За неделю на острове Клинт, который по своей природе легко загорает, уже сейчас выглядит просто космически. И когда он выходит из ванной с уложенными волосами и в одних лишь пляжных шортах, у меня помимо воли загораются щеки. Мгновение он смотрит на меня с улыбкой, а потом с особенной интонацией произносит:
– Иди сюда.
– Мы разве не спешим на пляж? – спрашиваю я, когда его руки уже обвивают мою талию.
– С каких пор ты стала такой торопыжкой?
Я бы ему ответила, но это опять против контракта. Впрочем, Клинт прав: у нас целых два дня впереди и спешить абсолютно некуда. Он целует и старательно меня распаляет. Так бывает всегда. Мне требуется больше времени, чем ему. И когда я слышу тяжелое, рваное дыхание Клинта, мной зачастую завладевает странное чувство. Это что-то мне недоступное, темное, безумное. То, что сводит сильных и всезнающих мужчин с ума. Я боюсь его – этого чувства, – но немного и завидую. Я бы хотела разок понять, что это и каково. Осознать, по какой причине Клинт тянется и тянется ко мне, желая касаться всюду, быть во мне. Не подумайте, мне нравится секс, но совсем не так, как ему. Но я читала статистику: большинство женщин не в состоянии объять силу мужского желания. Это нормально. Так задумала природа. Женщинам это не нужно.
Но все же было бы неплохо понять – возможно, тогда я бы не так боялась, когда он входит сзади. А то порой мне кажется, что он делает это исключительно для того, чтобы я не видела в его глазах то самое темное безумие, от которого у меня по коже бегут мурашки.
– Ты даже не представляешь, что со мной делаешь, – хрипло шепчет он мне в ухо.
Толкает на стул так, что я вынуждена опереться о него коленом, а затем прижимает меня к стене, заставляя прогнуться в спине. Тянет бедра назад и… все. Мне больно от такого напористого проникновения, и приходится закусить губу и зажмуриться. Щекой я прижимаюсь к шероховатой поверхности. Сперва трение причиняет дискомфорт, но я не прошу Клинта сделать паузу. Скоро все равно станет легче. Хотя сзади я не люблю и никогда не полюблю. В небольшом зеркальце на стене я случайно ловлю наше отражение. Клинта с запрокинутой головой, закрытыми глазами, выступившими венами на шее. Возможно, мне бы это понравилось больше, не пытайся он это от меня скрывать.