– Ты не перестаешь меня удивлять. Я бы ни за что не позволил обидеть тебя, хочу чтобы ты знала. Прости, что втянул. Сделал бы все, чтобы Васька не остался без тебя, – хмыкнул Тагир, паркуя машину под знаком. Вот в этом весь он – не признает никаких запретов. «Он бандит, Светик. Не лучший пример для Васятки» – предупредительно шепнул внутренний голос.
Он может спасти меня – тихо сказала я себе. И поплыла по течению. Перестала сопротивляться заботливым прикосновениям. Тагир подал мне руку, помогая выбраться, подхватил пакет с рисунками моего сына. Он надежный, и он не предаст. И Ваське он понравился. А Егоров, да пусть катится ко всем чертям.
*****
Ну зачем он сейчас несется по городу? Ради чего? Ее надо гнать в шею, а не решать глупые, не нужные ему проблемы. И мальчишка этот ее лопоухий, чужой. А ей не нужен он. Глупой, нежной дуре надо уносить ноги от такого как он.
Сейчас бы надо напиться в умат, и уволить эту наивную идиотку к чертовой матери за несоответствие. Наивная дура не смогла выполнить даже элементарное поручение.
Тагир посмотрел на свернувшуюся на заднем сиденьи калачиком дылду и сжал руль, до боли в ладонях. Вина – вот что он чувствовал. Давно забытое чувство, вытравленное из памяти годами упорных тренировок. Беросов ухмыльнулся своим мыслям, только вот веселье это отдало горечью. Он давно уже не чувствовал куража. А ведь когда – то он подавал надежды, и вот так же, как ее сын переживал за свою первую школьную выставку. Черт, как давно это было. И теперь он чувствовал, что эта женщина пробуждает его давно сдохшую в муках, душу. Черт ее знает, как у нее это получается.
– Прибыли, мадам,– слишком горячечно выдохнул он, паркуясь прямо у крыльца школы.
– Тут нельзя оставлять автомобиль,– голос хриплый, словно присыпанный песком, продирающий до печенок. Она спала что ли? Волосы растрепались. И не красавица, но в ней столько безумного шарма, что невозможно прекратить смотреть.
– Мне можно,– скривил Тагир губы в улыбке, стараясь выглядеть не как зло во плоти. Она поморщилась и упрямо выпятила губку, показывая неудовольствие. Да кто она такая, мать ее. Обычная лохушка с улицы. Но он понял, что все его понты просто пыль, что при желании эта коза скрутит его в бараний рог, даже не чихнув при этом. Странная дура, которую он начинает бояться, вот уж чудо. Надо было гнать, а теперь надо бежать. Но так не хочется. Тагир передал ей пакет с рисунками сына и пошел перегонять машину, на все лады кляня себя за слабость.