– Это тут, а вот дальше… – Она махнула рукой сторону. – Дальше что на Чехова, что на Чичерина ничего не видно.
Она, не попрощавшись, медленно пошла к двум грузным мужчинам, которые курили у видавшего виды «жигуленка».
Чичерина… Мне как раз туда.
Алла говорила, что улица будет по левую руку от башни с часами, идти минут двадцать – двадцать пять, ее дом в самом конце улицы, номер 22…
Пока я головой вертела, искала башню с часами, на площади уже все разошлись, даже моя попутчица успела уехать.
В одно мгновение стало очень страшно. Ночь, глухое безлюдное место, где я никого не знаю, где нет никого, кто мог бы помочь. От мертвой тишины вокруг мурашки по телу побежали. Я поежилась. Спокойно, Вера, спокойно. Просто найди эту улицу Чичерина, а потом дом 22. Это все лучше, чем возвращаться назад.
Сердце глухо бьется, заставляет меня быстрее идти к темной улице, тут, конечно, нет никаких указателей. Пусть это будет Чичерина!
Почему же здесь так тихо?! Даже собаки не лают!
Под ногами битый асфальт, смешавшийся с землей, я чуть сбавляю темп – боюсь навернуться. А потом откуда-то сбоку в меня бьет ослепительный свет. Беспомощно щурюсь, прикрываю глаза ладонью. Что происходит?!
Слышу, как хлопнула дверца машины, потом шаги и довольный голос, от которого душа леденеет:
– Блондиночка! А вот и ты!
Белобрысый. Дима, кажется.
Скорее чувствую, чем вижу, как он подходит ко мне. Глаза постепенно привыкают к свету. Мне бежать надо. Сейчас же!
Под ногами зашуршал гравий, я рванула вперед, видя перед собой лишь узкую полоску света от фар.
– Эй-эй! Куда?! – Сильные руки хватают мой рюкзак, лямка трещит и больно впивается в плечо. – Не так быстро!
– Пусти! – Пытаюсь вырваться, отталкиваю от себя парня, но он сильнее. Много сильнее меня.
– Тащи ее в дом, – раздается рядом другой голос. Скрипучий.
– Лех?
– Тащи. Ее. В. Дом, – повторяет и подходит ближе. Судорожно сглатываю. Тот, третий подонок из автобуса. Коренастый.
Вот и все! Я одна тут. Господи, зачем? Зачем?! Паника рвется изнутри, хочу закричать, но чувствую потную ладонь на губах.
– Молодые люди, – вдруг произносит незнакомый вежливый голос, и рука белобрысого замирает. – Девушку отпустите, пожалуйста.
Я пытаюсь всмотреться в темноту, откуда исходит голос, но ничего не вижу, даже тени.
– Мужик, это наша телка, бухая просто, – говорит коренастый, выходя чуть вперед. – Ты иди, мы сами разберемся.