– Что я? – не отводит взгляд Артем, но я справляюсь, улыбаюсь даже.
– Что тебе нужно от меня? Тоже трахнуть? И не говори, что просто пожалел или такой благородный, всем помогаешь. Я не юная и наивная девочка, понимаю всё. Только вот меня это не устраивает, – не выдерживаю и отворачиваюсь, боюсь, что кинусь к нему, зацелую. Душа просится к нему, а мозг понимает, что он только воспользоваться хочет моим телом, увидел новую добычу. – Ну трахнешь ты меня раз… ну два. А потом? Выбросишь из своей жизни как ненужную тряпку. А мне что делать? Ты такой… в тебя несложно влюбиться…
– Ну так влюбись, я не против, – скрипит кожаное сиденье, чувствую, как он тихонько тянет меня за плечо, хочет, чтобы я снова повернулась к нему. – Кира, не нужно всех судить по твоему упырю. Я не такой!
– Я не сужу. Я вижу, как ты смотришь на меня. Ты хочешь меня.
– Ну так и ты хочешь меня. Я тоже вижу. Нормальная реакция. Кир…
– Вот что… пока я твой преподаватель, для тебя я Кира Павловна. И перестань ходить за мной. Живи своей жизнью, переключись на сокурсниц…
– Я с ними второй год и ни на одну не встал, а тебя увидел и…
– Вот! А говоришь… эх, все вы мужики одинаковы! – дергаю ручку, не могу больше, разговор наш съехал совсем не туда.
– Стой! – хватает меня Артем за рукав, когда я уже почти на свободе. – А если я докажу, что не в сексе дело?
Я в раздумьях застываю. А и правда, пусть докажет.
– Докажи. Если и через год не изменится ничего, то я вся твоя, – подмигиваю студенту и выскакиваю в дождь.
Закутавшись в куртку и натянув капюшон, бегу к подъездной двери, и едва она захлопывается за мной, сгибаюсь пополам, не в силах сдержать слезы. Дура, ох дура! Он не станет ничего доказывать, и ждать не станет год. Кем ты себя возомнила? Моль бледная…
Артём
Вот так вот. Девочка с характером оказалась, я и не думал, что сдастся без боя, но год, это слишком. После ее бегства у меня только повышается аппетит, разные идеи возникают. Азарт. Год, говоришь? А я сделаю так, что сама первая прибежишь! Я ее привлекаю, вызываю жгучее желание, вижу это по румянцу, который разливается по щекам и изящной шейке, по сияющим потемневшим глазам, по движениям.
А вот то, что не подала на развод, это хреново. Я же от ревности сдохну. За этот месяц приучил себя к мысли, что она моя, и что иметь ее буду только я. Но вчера увидел, как Киру лапает этот урод и готов был убить его. Моя! И живет по-прежнему с ним в одной комнате, настырная.