Глупо… я не вызвала врача первым делом. Не стала давать сыну новую порцию лекарств. Я позвонила мужу, и в этот момент мне было плевать, с кем он и где.
– Сейчас буду, – заверил муж, после чего отключил связь.
Прибыл он в составе со своими родителями и врачом, вызванным из частной клиники. Учитывая, что доктор приехал довольно быстро, имелась вероятность, что Ян ночевал в получасе езды от нас, а именно – у Марины Алексеевны и Владлена Борисовича.
– Как ты? – шагнул ко мне Серебров.
Конечно, я не раз представала перед ним ещё и не в таком виде, но сейчас отшатнулась. Даже не от обиды – в данный момент ей не было места, – а от того, что не хотела, чтобы в те минуты, когда я переживала одно из худших своих падений, муж лицезрел меня настолько жалкой.
– Иди к Киру. Он спрашивал о тебе, – мотнула головой, и когда Серебров, кивнув, быстро удалился в нашу комнату следом за врачом, услышала от свёкра:
– Пойдём, доченька, хочу поговорить.
Я застыла на месте, а в голове, одна за одной, начали появляться мысли – не услышу ли я ещё что-то, что станет последней каплей? Не приготовили ли мне близкие люди те новости, с которыми не смогу справиться? Особенно сейчас, когда я была настолько вымотана случившимся и внезапной болезнью сына.
– Владлен Борисович… – начала я, но свёкор, взяв меня под локоть, повёл в сторону кухни.
Я шла за ним, словно овца на заклание, еле переставляя ноги. Хотелось вырваться и сбежать, но я этого отчего-то не сделала.
– Ариш… хочу, чтобы ты знала – мы полностью на твоей стороне, – сказал Владлен Борисович, стоило нам оказаться на кухне.
Я обессилено опустилась на стул и почувствовала себя так, словно из меня разом выпустили воздух. Во-первых, от облегчения, во-вторых, – и это было совершенно контрастным ощущением – что мы будем говорить о том, что сотворил Ян.
– Мне Марина всё рассказала… Ума не приложу, как он на такое решился!
Рука свёкра рубанула воздух. Несмотря на то, что Владлен Борисович старался говорить тихо, я слышала в его голосе те нотки, от которых по спине моей побежали мурашки.
– Он у нас ночевал, ты не думай! – вступила в разговор Марина Алексеевна, и я горько усмехнулась.
Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах, это последнее, в чём нужно было адвокатничать передо мной за сына. Хотя, надо сказать, новости о том, что хотя бы в эту ночь Серебров не помчался к своей прекрасной Вике, меня отчасти успокоили.