Она такая серьезная и рассудительная, мне захотелось сойти с ума. Почему бы и нет? Где–то я слышал, что до тридцати лет нужно попробовать от жизни, как можно больше. Так почему бы не провести остаток этого дня с незнакомкой и не наделать глупостей? Как по мне – идеальный план.
Закинул девушку к себе на плечо и вместе с ней прыгнул в фонтан. Она завизжала, а я рассмеялся.
– Ты что творишь? – отплевываясь от воды, прокричала брюнетка.
– Схожу с ума.
– Я это вижу, – прошипела та.
– И ты попробуй! Это весело.
– Не вижу здесь ничего веселого! Я наглоталась воды из фонтана, а ты знаешь насколько здесь грязная вода?! – она едва ли не ногами топала от разочарования. Как молодая девушка восемнадцати лет может думать о таких вещах? Точнее, не как, а почему.
– Ли–и–и–и–и–я, – подошел к ней и ладонями отвел от ее лица волосы, чтобы не мешали смотреть в глаза.
– Не думай ни о чем, просто расслабься.
– Как я могу расслабиться? Я уже так и чувствую, что в меня проникла какая–то кишечная палочка, – девушка сделала страшные глаза. – Она во мне, Нил!
– Нет в тебе ничего, кроме страха перед весельем, – раздраженно сказал.
– Эй, я умею веселиться! – запротестовала девушка.
– Да неужели, – скептически выгнул бровь и посмотрел на Лию. – И как же? На тренировках или в кроватке с книжкой в руках?
– Что плохого в чтении в кровати? – пробормотала брюнетка. Я попал в цель.
– Ничего. Абсолютно ничего. Но молодые девушки могут найти для себя занятия и получше.
– А ты у нас, как я гляжу, знаток по занятиям для молодых девушек?
– Кое–что могу посоветовать, – широко улыбнулся, не без удовольствия наблюдая за тем, как Лия смутилась.
– Ладно, это было весело, – сказала девушка и обняла себя руками, – Но я, пожалуй, пойду. Всего хорошего, Нил.
Брюнетка сделала несколько шагов, чтобы выбраться из фонтана. А я без зазрения совести смотрел на ее фигурку. Шикарная, что тут говорить. Длинные ноги, тонкая талия, и лицо, как у фарфоровой куклы.
– Ты будешь жалеть! – громко сказал ей в след. Она замерла, а затем обернулась, глядя на меня своими глазами, цвета молочного шоколада.
– О чем?
– О том, что была такой зажатой, о том, что не веселилась, о том, что не сошла с ума.
– И я, по–твоему, должна веселиться и сходить с ума с человеком, которого знаю буквально пять минут?
– Конечно, – серьезно ответил.