– Принёс, – соглашается и подходит ко мне, опуская поднос на стол передо мной, сев в кресло для гостей. – Хочу предложить мир и пригласить тебя вечером куда-нибудь. Извини, не сразу правильно начал.
– В фойе офиса ты тоже «начинал»? – прищуренно уточняю, с опаской глядя на зелёный чай и кофе на подносе.
– Все мы не идеальны, – пожимает плечами, ослепляя меня улыбкой. – Так что? Принимаешь извинения и приглашение?
– Нет.
– А чай?
– Я что, дура, чтобы что-то принимать из твоих рук? Вдруг это вода из туалета или… там слабительное… Или, не знаю, что ещё могло прийти в твою голову.
– За кого ты меня принимаешь? – возмущается он и, взяв единственную чашку с чаем, делает из неё приличный глоток. – Видишь? Живой, целый и в туалет не бегу.
– Ну, ладно, – соглашаюсь и, забрав из его рук свой напиток, делаю глоток, чувствуя себя при этом так, словно меня обманули.
Взяв в руки свой кофе, мужчина присоединяется к моему чаепитию, внимательно глядя на меня и на то, как я пью чай. Под его взглядом я чувствую себя неловко, но дабы не показывать это мужчине, продолжаю делать один глоток за другим.
Дождавшись, пока я выпью весь чай, незнакомец из кофейни отставляет чашку со своим кофе и со злорадной улыбкой проговаривает:
– А теперь, Вероника Николаевна, пошла вон, – тянет, наслаждаясь каждым словом.
– Что? – непонимающе спрашиваю его.
– Собрала свои вещички и вон из МОЕГО кабинета, – намеренно выделяет предпоследнее слово. – Ты была права: кое-что я тебе в чай, всё же, подсыпал, – начинает, встав со своего места и медленно направившись ко мне. – Но что именно, ты поймёшь немного позже. Только вот, к твоему несчастью, твой Игнат в этот момент будет занят тем, что провозглашает меня наследником всей империи Шпарского, – наклонившись ко мне, продолжает говорить мне прямо в губы, порождая в моём теле те чувства, которые я никогда не испытывала. – А ты будешь сидеть, и ждать его… медленно погибая от возбуждения, – проходится кончиком языка по моей нижней губе, пальцем одной руки вырисовывая дорожку от моего запястья к оголённым ключицам. – Потому что, каким бы старик ни был ловеласом, измен он не прощает. Ты испортила мне костюм, я тебе – отношения. Один-один…
– Отношения? – удивлённо переспрашиваю, резко придя в себя. – Ты в своём уме? Игнат мне в отцы годится…