Мне кажется, он даже под ноги не смотрел, вышагивая ко мне по черным камням.
– Десерт принесла, Аристова? – подходя ко мне вплотную, спросил Борзов.
– Это ты меня трогал, сволочь? Я испугалась! – вместо ответа наехала на него сразу.
– Так перестань за мной бегать, Ленточка, – дернув бровью, оскалился Борзов. – Следила за мной?
От такой наглости я растерялась, оправдываться, что я сюда пришла случайно, я не хочу! Да что он о себе думает? Неужели все за ним постоянно бегают, что он уже привык к такому?
Разозлившись на него за завышенное чувство собственной значимости и на себя за то, что не ушла сразу, все, что я смогла это только возмущенно выдохнуть и сунуть ему в руки свое полотенце. Потому что смотреть на его влажную кожу выше моих сил! Я вообще не должна так на него смотреть!
– Не заводись, Ленточка! – вроде дружелюбно сказал Мирон, но тут же добавил: – Я сам тебя заведу!
И тут же полотенце перелетело через меня, останавливая и прижимая спиной к прохладной, мокрой коже Мирона.
– Опять удрала от охраны? – лаская мое ухо губами, спросил Мирон.
– Я не виновата, что в вашем агентстве одни лузеры! – чувствуя, как начинаю дрожать и покрываться мурашками вовсе не от холода, постаралась влить побольше яда в голос.
Одна секунда, и мой пейзаж сменился. Как он перекрутил меня, что я оказалась со связанными полотенцем руками за спиной и лицом к нему, я не поняла. Поняла только одно: с ним точно шутки плохи!
Он прижал меня к себе и смотрел так, будто лениво разглядывает, как трепыхается добыча в его лапах. Самоуверенность этого зверюги явно давно зашкаливает до запредельных показателей! Наглый, распущенный, дикий койот!
– Ты… ты… так нельзя! – пытаюсь вырваться, чем еще больше его радую, судя по загоревшимся глазам.
Он откровенно нагло опускает взгляд на мою грудь, прижимающуюся к его гладкой и уже горячей коже, под которой его мышцы скалистой породы все больше раздуваются то ли от напряжения, то ли от того, что его дыхание становится все тяжелее, распирая грудную клетку.
Что же за ненасытный хищник этот Рон-Ми-Рон? Он снова возбудился до неприличия! Так, что его стояк при ходьбе будет опережать его на шаг. Очень твердый такой шаг.
– Отвяжись от меня, собака лесная! Что тебе нужно? – рычу я, больше всего испугавшись своей реакции на него.