– Здравствуйте, – нянька Герца отнесла раненую птицу, очевидно, в домик для работников, чтобы пес не нашел, и сейчас застыла столбом, увидев Ланку.
Та, вздернув бровь, критично осмотрела замарашку и перевела вопросительный взгляд на меня.
– Это Варвара, будет следить за домом и Герцем. Я же не могу его оставить на тебя в квартире, – пояснил я.
Глаза Ланки непроизвольно сощурились, выдав ее недоброжелательные мысли, однако она тут же взяла себя в руки и нацепила на лицо снисходительно-барскую улыбку.
– Варенька, отнеси очки в нашу спальню и положи на тумбочку. Только ради Бога, аккуратно. Это «Гуччи». Новая коллекция. Очень. Очень дорогие.
Манерным жестом она сняла со лба очки и протянула девчонке, которая с нескрываемым страхом таращилась то на нее, то на очки.
Вот как раз это один из тех моментов, когда я начинаю раздражаться. Ланка никогда не хамила ни прислуге, ни официантам, но всегда делала так, что они едва не проглатывали язык от дискомфорта.
Было в ее вежливости что-то такое, что заставляло других чувствовать себя пылью под ногами госпожи. Иногда прямо хочется напомнить, что забрал я ее не с Елисейских полей, а из Бирюлево. И что приданое – бобик на цепи…
Осторожно, как рыбу фугу, Варвара взяла атрибут лакшери жизни и понесла наверх.
– Сеня, ты у меня самый замечательный муж, но иногда я чувствую себя такой ненужной и неважной в твоей жизни, что мне становится очень грустно.
Она тяжело вздохнула и приправила глубокой скорбью свой взгляд.
– Ты о чем?
– Ты мне не разрешил устроить прием, а сам нанимаешь новую прислугу. Зачем Герцу нянька?
– А как ты себе представляешь, я буду метаться по делам туда-сюда вместе с ним?
– Ну мог бы Дмитрию оставить, они ж его любят, – мгновенно включившийся калькулятор в голове у Ланки любезно предоставил все варианты экономии.
– А то, что ему кашу варить нужно, бегать с ним, ты не учитываешь? Почему я должен утруждать друзей? Это не день и не два! – непроизвольно я повысил голос.
Ланка тут же включила послушную кошечку и, зайдя сзади, обвила руками мою шею.
– Ну Сенюшка, не сердись. Мне просто показалось, что она слишком молодая. И если ее отмыть, то она и забудет, что прислуга. Начнет тут хвостом вертеть.
– Ты ревнуешь?
Удивительное дело, только что я злился на нее, но она меня обезоружила. Ведь когда не ревнуют, это значит, не боятся потерять. Мне кажется, что отсутствие ревности – это не признак самодостаточности, а скорей самовлюбленности… Но как бы то ни было, Ланка меня забавляла этим.