– Не переживайте, – девушка ласково улыбнулась, – На самом деле ничего сложного в операции нет. Наши хирурги и не такое оперировали. Да, неприятно. Да, неожиданно. Но вы подумайте – что было бы, если бы вы не попали к нам и дальше ходили с этой железякой?
– Онкология. Организм стал бы сбоить и разрушаться изнутри. Так мне сказал Рэй.
– Именно. Не знаю, кто такой Рэй, но он прав. Мамочка, послушайте. Сейчас вам сложно решиться. Страшно и вы не доверяете магии и здешним врачам. Я вас прекрасно понимаю! Сама бы сомневалась и мучилась от невозможности всё исправить. Но… поверьте моему опыту, всё, что ни делается – всё к лучшему. А в нашу больницу вас привело само Проведение. Судьба, если угодно. Вам назначили самого лучшего лечащего врача. Иннокентий Иванович будет лично присутствовать и курировать. Я – не последняя фея – анестезиолог, предлагаю вам отличный вариант, как избежать боли. Соглашайтесь! И мы вместе спасем вашего мальчика!
– Пожалуй, другого выхода нет… – сдалась я и всхлипнула, – Давайте отделять тело от души. Что еще остается?…
– Рада, что вы выбрали самый разумный вариант, – девушка прямо из воздуха достала листок бумаги с ручкой и протянула мне, – Подпишите согласие. Операция назначена на три часа дня.
– Хорошо.
Я подписала и вернулась в холл. Слезы сдержать в этот раз не удалось. Эллен подхватила меня под руку и поволокла к каким-то лифтам, что-то рассказывая о порядках в больнице и другом корпусе.
Я не слушала. В голове било молотком только одно слово: «операция», «операция», «операция», и единственное, что я могла – механически переставлять ноги.
Мы поднялись на лифте на четвертый этаж. Потом шли по длинному долгому переходу. Стеклянному. Снаружи ничего не было видно из-за густого тумана, который буквально облизывал переход со всех сторон. Свет лился такой тусклый, что с трудом удавалось сообразить, день сейчас или ранний вечер.
Мы перешли в другой корпус с ровно такими же пустынными бело-желтыми коридорами. Спустились на лифте на второй этаж и потом снова куда-то шли.
Очнулась я только перед дверью с красивой табличкой, на которой были нарисованы черный и красный чемоданы. Медсестра деловито приложила указательный палец к сенсорной панели справа, и дверь щелкнула замком.
– Чемоданная, – пояснила Эллен, – Здесь вы можете оставить в выделенной ячейке все свои вещи на время лечения. В палаты брать их запрещено.