Рука Старостина оказывается близко к моему лицу, я чуть разворачиваю голову, цепляясь за нее взглядом.
Смуглая кожа, покрытая черными волосками, длинные пальцы с аккуратными ногтями, переплетение вен, прячущееся под манжетой тёмно-серой рубашки.
Я бормочу приветствие, позволяя ему потонуть в мужских голосах. Смотрю строго на стол, стараясь дышать ртом. Слишком сильный его терпкий аромат, кружит голову. Трудно найти место рукам, я обхватываю колени, натягивая и без того длинную юбку ещё ниже.
Сегодня я собиралась тщательнее, чем вчера, оправдываясь желанием просто хорошо выглядеть.
Конечно, я делаю это не ради Старостина.
– Тут будем торчать или поедем, наконец? – говорит он, так и не присаживаясь, – Серёг, заебал, хорош мученика изображать. Пей свой алкозельцер и погнали.
Ладыгин с возмущенным видом поднимается с места, но вслух не спорит. А на парковке происходит заминка: я собираюсь сесть в машину к Андрею, уже держусь за ручку двери, когда Ладыгин вдруг начинает капризничать:
– Я хочу сзади прилечь. Один.
Мы все замираем: я, Андрей и Демид, понимая, что он хочет от нас.
Либо мой начальник пересядет к пижону, либо я.
Но Демид сам сказал, что не хочет меня видеть.
– Чем тебя моя машина не устраивает? – спрашивает Старостин.
– А то я не знаю, как твой водила ездит, хочешь, чтобы я проблевался и уделал весь салон ?
Я мысленно проклинаю москвичей, да и Андрею достается. Что ему стоило отпустить меня сегодня и справиться со своими гостями одному? Я все равно ничего особенного не делаю, только место занимаю. А теперь пусть уделают его машину. Знаю, насколько он щепетильно относится к своим вещам, вон как щека дёргается.
– Давайте я доеду на такси, – предлагаю самый, на мой взгляд, простой вариант, который понравится всем, – или вызову ещё один автомобиль.
– Время, – в разговор включается Старостин, – некогда ждать. Садись ко мне.
Я не сразу понимаю, что он говорит это мне. Ладыгин уже кряхтя заваливается в Андреевскую тачку, он сам кивает головой мне, мол все нормально, поезжай с ним.
А я иду на негнущийся ногах. Семь шагов, каждая нога по тонне каждая, я не хочу к нему, слишком близко мы будем.
– Назад, – заметив, что я собираюсь занять переднее пассажирское, приказывает Старостин.
Именно приказывает. Я открываю рот, пытаясь возразить, но он перебивает: