Черная тоска расползается по капиллярам, отравляет кровь и стягивает жгутом горло, не давая кислороду поступить в легкие. Нервными пальцами дотрагиваюсь до него, ослабляя спазм. Становится легче, но ненадолго, я слышу краем уха легкие рождественские песенки, которые обещают веселье и счастье всем на земле, и мне снова хочется плакать, ведь я этого счастья не достойна.
– И ты… очень хотела детей? – Голос незнакомца пропитан участием, но я слышу кое-кто еще: заинтересованность, удивление, скрытое ликование.
– Это моя мечта, – признаюсь.
Это правда. Я жила в детском доме рядом с огромной фермой, принадлежавшей большой дружной семье, и уже в детском возрасте дала себе слово, что у меня будет такая же. Я мечтала о любви, грезила о том, как буду целовать маленькие пальчики своего малыша, учить его читать, рассказывать на ночь сказки и петь колыбельные…
Но реальность с оглушающим треском рвала на ошметки мои мечты.
– У тебя все еще будет, – вкрадчиво пробормотал мужчина, и я вскинула на него взгляд.
– Нет, лечение мне уже не поможет… – Это признание далось с трудом, но я уже начала раскрывать сердце, делясь своей главной печалью, и потому не чувствовала стеснения от того, что доверяю чужому мужчине. – Может быть, потом… я возьму ребенка из детского дома…
– Нет, стой! – Он порывисто взял мою руку. Его ладони оказались горячими, большими, и мне показалось, что именно такие могут защитить от любых невзгод.
– Ты еще сможешь родить ребенка…
– Но мой муж…
Упоминание о Брюсе вызвало волну негодования незнакомца, он напрягся, еле слышно выругался под нос и зашипел.
– Забудь о нем. Забудь об этом дождевом черве.
– Но я…
– Ты не могла родить от него, потому что… – Осекся, и мне показалось, что под ресницами, прикрывшими на секунду глаза, мелькнул мистический желтоватый блеск. Я присмотрелась, но он уже смотрел на меня как ни в чем не бывало, и на его лице отражалось только участие и невероятная забота. – Впрочем, пока не время говорить об этом.
– Да… Спасибо вам, – мужчина задумчиво смотрел вперед, в лобовое стекло, за которым плясали снежинки, ярко белеющие на фоне темного неба, и я подумала о том, что уже вполне согрелась, пришла в себя после падения, а значит не должна навязываться. Ведь наверняка у человека были какие-то дела, куда он так спешил… – Я, пожалуй…