Ремень звякает у ног.
А тёплые ладони, которые сейчас кажутся холодными из-за пылающей задницы, стягивают бельё.
– Погоди, но ведь… Ты наказал! Пожалуйста, убери собак и отпусти! – я, что… зря терпела? – Мы ведь договорились!
– Где?
Я закусываю губу.
Слышится треск ткани. Бёдра полыхают. Нет больше единственной преграды между нами – моих трусиков.
А чужие пальцы… Грубо приземляются между ног.
– Это? Наказание? – восклицает удивленно. – Нет, это… разогрев.
Я задыхаюсь. Когда влажный палец, кажется, смоченный в его слюне, проникает в меня. На одну-две фаланги.
А я уже вытягиваюсь, чувствуя его каждой клеточкой.
О нет…
Я неосознанно подаюсь вперёд. К собакам. Тело отчего-то отторгает в себе чужое. И даже страх перед животными кажется мне сейчас пустяком.
Но тут…
– Голос.
Громкий лай собак возвращает меня на место. Я сжимаюсь и впиваюсь ногтями в пластик. А его палец входит глубже.
Что я только что наделала?..
– Ты… – хочу сказать, кто он есть на самом деле. Животное. Такое же агрессивное, как и его псины.
– Не твой голос, попка.
Вторая рука приземляется на травмированную кожу.
Как он меня назвал?!
– Я сказал это собакам. Поэтому молчи.
Его слова – приказ. Его тон – безоговорочный. Руки – как кочерга. Его палец жалит как огонь.
– Что же… – шепчет довольно. Делает один толчок своим пальцем. В меня. Пока сжимаю ладони в кулаки. Закусываю до крови губу. И пытаюсь унять слёзы унижения, обиды, что катятся по подбородку. – Лежи смирно.
Его палец пропадает.
И в следующее мгновение… раздаётся звук ширинки.
Секунда. И горячая твёрдая головка упирается в складки. Ведёт по ним. Останавливается у входа.
– Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я применил силу.
И я лежу. По его властному приказу. Пытаюсь расслабиться. Я слышала, что это может помочь. Будет не так больно.
Но сделать это в такой ситуации… не могу.
Я хочу выжить. Вернуться домой.
Поэтому смотрю в глаза своему страху. Собакам. Пока мужчина, прижавшись к моим ягодицам, делает один решительный толчок внутрь.
Морщусь и зажмуриваюсь, когда здоровенный член проникает внутрь. Расширяет мокрые от его слюней стенки.
Кусаю губы, только бы не издать звука. Но не выдерживаю, когда мужчина выходит обратно.
Я всё же выпускаю стон облегчения.
Пока там, между ног, всё горит. Становится ещё влажнее. Из-за крови.