Моя соседка Ира работала в университете. В основном бегала с бумажками, иногда помогала составлять расписание, вела какие-то переговоры с другими университетами и предприятиями по поводу практики для студентов – в общем, хлопотала во благо. Только последние пару месяцев она работала исключительно из дома, а уж тревожить глубоко беременную соседку я не желала. Оценка того не стоила.
Именно поэтому нужен был не просто сделанный доклад. Требовалась максимальная отдача и совершенство по всем статьям.
Я окинула взглядом Арса и с сомнением заключила: на отдачу и идеал рассчитывать не приходилось.
– Ты вообще делать доклад хочешь? – пошла с козырей и загнала его вопросом в угол. – Мне на тебя можно положиться?
Сложила руки на груди, приняла максимально воинственную позу и, не подумав, добавила:
– Или ты хочешь вылететь с курса истории и попасть в немилость не только к преподавателю, но и своему менеджеру?
Он переменился в лице. Злость ушла, оставив за собой лишь испуг и напряжение.
Кто-то определенно боялся.
– Да всё будет нормально, – отмахнулся парень. – Я схожу и договорюсь. Где он сидит?
Я медленно побрела по коридору, остановилась у небольшого ряда красных кресел, как в актовом зале, с грохотом плюхнулись в одно из них и махнула рукой на неприметную дверь недалеко от туалета.
Арс деловито кивнул и уверенно пошёл в атаку. Пару раз постучал и буквально ввалился в небольшой кабинет кафедры математики – там обычно никто не сидел, и приходящие преподаватели использовали его в своих целях.
Хил внутри не задержался: вылетел наружу, как пробка от шампанского, весь красный и недовольный. Следом выскочил и Глебушка, пышущий злобой и яростью. Он зыркнул на меня и ястребом рванул.
– Дроздова, это как понимать? – рычал тихо.
– А что я сделала? – с безразличием пожала плечами и мотнула головой в сторону Арса. – Он доклад делать не хочет, зачем-то к вам побежал, когда я предложила посидеть в библиотеке. Так что не нужно на меня стрелки переводить, у молодого человека своя голова на плечах.
Макаров смерил меня строгим взглядом, внимательно осмотрел Хила и вновь вернулся ко мне, но уже с долей понимания и непонятной теплотой. Он резко смягчился, стал таким же, как и для остальных студентов, и уже спокойно посоветовал:
– Если будут проблемы, то говорите. Не захочет делать доклад, то можете разбиться. Я добавлю пару тем на выбор. На всякий случай.