– Я ведь говорил, что моя девушка учится здесь. Это Соня.
Поднялся шквал голосов, присвистываний, улюлюканий и воя. Кто-то из девочек с досадой воскликнул, что музыкант выбрал не ту избранницу. Кто-то наоборот поддержал. Парни в основном соглашались с его выбором, хвалили и отпускали едкие комментарии в сторону моей колкости или нежелания носить женственную одежду. Самые отчаянные барышни предлагали Арсу провести с ними время и узнать, что такое – настоящая девушка.
Хилин оказался непреклонен, вцепился в меня, как клещ, и далеко от себя не отпускал. Настя даже посмеялась, когда заметила его нахальную по-собственнически расположенную на моём колене ладонь. А во мне боролась ненависть и желание посидеть с ним вот так ещё чуть-чуть. И первая победила.
– Сударь шутить изволил, – выдавила громко с улыбкой и помахала руками для привлечения внимания, осматривая каждого из толпы ребят. – На самом деле мы просто очень давно друг друга знаем, не больше.
– Да, настолько давно, – прервал мою речь и притянул к себе ещё ближе, приобняв за плечо, – что я даже нянчился с ней и видел, как она под стол в подгузниках ходит. Мы встречаемся ещё со времён школы.
– Точно, я видела вашу общую фотографию на фанатской страничке! – воскликнул тоненький женский голос. Вычислить предательницу не получилось, толпа, окружавшая нас, была такой плотной, что рассмотреть можно было лишь первый ряд людей.
Я умоляюще взглянула на довольную Стасю, которая перешёптывалась с Настей о чём-то, и одними губами попросила помощи. Подруги лишь пожали плечами и расхохотались, не желая попасть под перекрёстный огонь.
Все вновь заговорили, но уже между собой, обсуждая полученную новую информацию. Какой-то умник включил проектор в кабинете и нашёл с преподавательского компьютера то самое фото у ёлки, что уже давно раскопали сумасшедшие фанатки.
Публика ликовала. Все принялись поздравлять Хила, интересовались, когда же в таком случае у нас будет свадьба, уточняли, как нам удавалось долгое время скрывать столь важную информацию – атаковали по всем фронтам. И впервые я видела не нахмуренного Арса, который с неохотой открывает рот, а вполне себе живого и весёлого Сеню.
Рокер спокойно описывал, как ему было сложно находиться в турне и не видеть меня, не обнимать и целовать каждый день, просыпаться без меня под боком, врал напропалую о наших крепких чувствах и отношениях на расстоянии, не забыл даже упомянуть злобного братца, который должен был присматривать за мной, а в итоге начал подбивать клинья, из-за чего ему и пришлось в срочном порядке ехать в родной город.