От этого мне стало прямо невыносимо грустно. И даже не маячившая впереди перспектива возиться с грязью в подвале меня так обескуражила. Даже не предстоящая разгрузка тяжелых и пыльных мешков, из которых один да рассыплется под ноги. А какая-то предопределенность будущего – грузовик, подвал, цемент, опять грузовик. Не большая сцена, цветы и успех. Не аплодисменты и слезы поклонниц, а грузовик и цемент.
Какая-то невыносимо однородная серая стена тумана заволокла все небо над городом и мою будущую жизнь. Еще несколько минут назад вся последовательность мелких не очень ярких, но разных цветных событий казалась россыпью детского конструктора, оставляющего шанс собрать детали в нечто цельное и монументальное. Сейчас же все будущее и настоящее залило мутным, цвета плесени киселем. Я еще пытаюсь нащупать на дне какую-то приятную дорожку к свету, но под ногами только бесконечные мешки с цементом.
Тем временем мешки в моих грубых объятиях перемещались в подвал. Подвал не содержал ни намека на появление здесь человека. Абсолютно пустая последовательность бетонных отсеков высотой ровно на сантиметр больше моего роста. Ровный слой лунной пыли под ногами. Несколько потоков света, льющихся из маленьких отверстий под потолком. Несколько плотно покрытых грязью лампочек накаливания, едва подсвечивающих путь. Запах заброшенности и безлюдности. Где-то за стенами шумели трубы.
Турок не терял времени. В ближайших мусорных контейнерах он нашел впечатляющее количество грязных старых тряпок, не вызывающих желания прикасаться.
Не забыл он и о хлебе насущном. В каких-то ближайших лавках турок приобрел какую-то выпечку с острой мясной начинкой, какие-то молочные напитки для себя и пива для меня.
Неожиданно быстро мешки закончились и всей компанией разлеглись в дальнем и темном углу подвала. Турок объяснил мне, что работа начнется прямо завтра, а пока материал надо спрятать и замаскировать, чтобы не украли. Под слоем грязных тряпок цемент и вовсе выглядел как гора мусора. Как лежбище бродяг.
Картину я дополнил бутылками из-под пива и прозрачными от жира обертками еды.
Бродяги выспались, позавтракали своей бродяжьей мерзостью и пошли на помойку охотиться на ценные вещи. Я остался очень доволен своей творческой работой.
День оставил о себе память усталостью, недосказанностью, нереализованностью каких-то желаний, пустотой, холодными осадками за шиворотом.