«Что?» – у нее чуть ли не отвисла челюсть. – Что ты сказал? – с напором крикнула она, напав на Сергея своим жгучим взглядом.
«Что слышала!» – заявил он. – «Мне не нужен твой чертов галстук!» – Сергей сорвал розовый галстук с шеи и швырнул его в сторону Киры. – «Подавись им, как и всем, что ты сюда купила…».
«Что? Что ты такое говоришь, ты сошел с ума?!» – кричала она.
Сергей нервно вынул из кармана пачку сигарет, практически выйдя из себя.
«И я выкину все твои вещи, которые ты мне купила – я их ненавижу настолько же сильно, как и тебя!» – уже кричал он, пытаясь закурить.
«Чтоб ты подох, собака неблагодарная!» – вопила во весь голос.
Неизвестно откуда, но на Сергея нашла какая-то странная волна, и он неожиданно решил вернуть Киру обратно.
Словно в свои объятия.
«Ладно, плевать, извини», – говорил он, будто честно, но врал самому себе. – «Мне никто не нужен, кроме тебя».
«Правда?», – в ее глазах появились слезы.
«Правда!», – заявил Сергей на полном серьезе.
Элитное такси города Москвы подъехало к зданию в форме дизайнерской фантазии, словно к коробке размером в девяти этажный дом.
Возле входа парковали элитное авто, гости заведения, где проходил съезд дизайнеров – исключительно с деньгами и только из Москвы, – тоже были одеты достаточно дорого, чтобы заговорить с таким, как Сергей.
Сам Сергей явился в розовом галстуке поверх черной рубашки. В темно-синем в клетку пиджаке, поношенном и в местах выгоревшем, брюках и старых туфлях. На нем было пальто и только не хватало еще шляпы, которые, как уже отмечалось выше, в настоящее время не носят.
Но только не те, кто проходил в это здание, у дверей которого стояли крупного телосложения охранники.
Кира не дала сегодня Сергею выпить и грамму, поэтому он много курил и был очень зол, проклиная себя за то, что не выпил на работе.
Кира сверкала с модной прической, красными губами, темным оттенком для глаз, ярком цвета крови платье и на высоких каблуках, поэтому она практически могла посмотреть Сергею в глаза.
Сергей же мрачный и сутулый сегодня, по лицу сказать – достаточно усталый, – выглядел несвойственно такой выразительной персоне, как Кира, которая горела жизнью, дышала новым дыханием и не собиралась чахнуть, как ее кавалер.
Сергей чувствовал что, что-то идет не так.
С одной стороны, он не хотел терять красивую Киру, которая затмевала своей красотой всех тех, с кем он когда-либо спал, кого он когда-либо любил и вообще встречал, с другой стороны – она запирала его словно в темной комнате, клетке, карцере, куда не попадает тот сладкий свет свободы.