– Ты хотя бы понимаешь, о чем говоришь? – требовала ответа, уже сделав шаг в его сторону. Она мотнула головой, сделала затяжку, выпрямилась, а потом поставила одну руку на пояс.
Сергей молчал, покачивая в руке бутылку вина, едва сдерживая кашель.
В горле все пересохло, несмотря на тот сладкий алкоголь, который он сейчас потреблял.
– Мы живем вместе уже третий год. Вспомни, как все начиналось – но все прошло! – прокричала она, сделав акценты на последних словах.
Сергей кивнул, улыбнувшись.
– Естественно, прошло, а ты думала, что веселье будет длиться вечно?! – вновь глотнул, понимая, что его мужской корабль тонет в этом споре отношений, как на море, на котором поднялись слишком большие волны.
Кира сделала вдох. Она пыталась успокоиться. Ее лицо покраснело. Ее рука, в которой дымилась сигарета, дрожала.
– Я все скажу и уйду… – прошептала она.
Сергей вновь кивнул, еще раз подтвердив свое согласие улыбкой – уже обычной, простой и доброй, ведь сладкий алкоголь растворял сейчас все эмоции и чувства, и для злобы в его сердце пока что не находилось места.
– Нам было хорошо вместе. Сначала. Я не спорю с тобой. Нам было весело, и мы делали, что хотели, и даже делаем сейчас. Но время идет. Пора остановиться, понимаешь, Сергей? – она все ближе и ближе подходила к нему. – Может быть, я, наконец-то, забеременею, и тогда у нас будет ребенок, ты понимаешь, что тогда будет? – она присела возле его колен, смотря искренне в его помутневшие глаза снизу вверх, как на судью, пытаясь убедить не выносить своему мужу обвинительный приговор – отцу сына или дочки.
– Что тогда будет? – как-то слепо спросил он.
Кира мотнула головой.
– Ты меня не можешь понять… – сказала она, привстав, и пройдясь к кухонной комнате.
За ней струились тонкие полоски дыма.
Она присела за круглый обеденный стол напротив Сергей.
Его ничего не выражающие сейчас глаза, кроме желания напиться, смотрели на Киру, и ни о чем ей не говорили, и ничего ей не намекали.