Сейчас его главным желанием было продать меньшее из двух имений и выкупить из залога большее. Долг образовался не только по его вине, и мистер Лонгстафф считал, что печется не о себе одном, но и обо всех домашних, в том числе о Долли. У того было еще и собственное имение, которое он уже успел заложить. Отец не терпел отказов и боялся, что сын не согласится. «Но Адольфусу деньги нужны не меньше, чем нам всем», – заметила леди Помона. Мистер Лонгстафф только покачал головой и фыркнул. Женщины ничего не смыслят в деньгах. Теперь он вышел из конторы мистера Мельмотта и поехал в экипаже к своему адвокату в Линкольнз-Инн – сказать, чтобы тот передал клерку мистера Мельмотта бумаги на городской дом. Это было крайне неприятно и унизительно. И все из-за жалких нескольких тысяч! Мистер Лонгстафф чувствовал, что мир очень к нему жесток.
– Что нам с ними делать, скажи на милость? – спросила у матери София, старшая мисс Лонгстафф.
– Я считаю, напрасно папенька их пригласил, – сказала Джорджиана, вторая дочь. – Я так точно не стану их развлекать.
– Разумеется, вы всё бросите на меня, – устало проговорила леди Помона.
– Но зачем они нам здесь? – настаивала София. – Одно дело побывать у них на балу, куда съехались все остальные. Не надо с ними разговаривать, не надо после считать их своими знакомыми. Что до девушки, я бы ее не узнала, встреться мы где-нибудь еще.
– Хорошо бы Адольфусу на ней жениться, – заметила леди Помона.
– Долли ни на ком не женится, – возразила Джорджиана. – Это ж так утомительно, сделать предложение! К тому же он не поедет в Кавершем – его сюда канатами не затащишь. Если их пригласили сюда ради этого, маменька, то дело совершенно безнадежное.
– Зачем Долли жениться на такой особе? – спросила София.
– Потому что всем нужны деньги, – ответила леди Помона. – Я совершенно не понимаю, о чем думает ваш папенька и отчего у нас вечно ни на что нет денег. Я их не трачу.
– Не думаю, что мы тратим как-то особенно много, – сказала София. – Понятия не имею, какой у папеньки доход, но я не представляю, как можно сократить расходы.
– Так было, сколько я себя помню, – заметила Джорджиана, – и я не собираюсь больше из-за этого тревожиться. Думаю, все остальные живут так же, только не рассказывают.
– Но, дорогие мои, если мы должны принимать таких, как Мельмотты!