На третий час слёз стало совсем плохо. Глаза покраснели, горький вкус на глотке начал отравлять. Рина не понимала, что с ней. Ну изменил муж, с кем не бывает. Дочь уже взрослая, работа есть, зарплаты хватит и на себя любимую, и на Мику. Зачем так убиваться?
За изменой стояло что-то большее. Рина не просто узнала, кем на самом деле является её муж. Она открыла для себя свою настоящую жизнь. Жизнь, полную самообмана. Не было семьи, не было любви, не было счастья. Были только пластиковые декорации, которые помогали играть спектакль «всё хорошо». Сталкиваться с реальностью не хотелось. Не тогда, ни сейчас. Нужно было срочно забыться.
Для таких случаев существовало хорошее лекарство. Две таблетки самого сильного снотворного. Утром от уныния не осталось бы и следа. Рина снова пошла бы на работу, снова зашла бы на обратном пути в магазин, разогрела ужин, легла спать и так потом ещё очень много раз. Всё бы вернулось в колею. Но… Но лекарство не находилось.
«Где же они?» Рина перевернула все свои немногочисленные вещи. Выложила на стол всё содержимое сумки, обыскала косметичку, залезла во все кармашки чемодана. Снотворного нигде не было.
Со всего размаху худой руки вещи были выброшены со стола. На пол с грохотом упали ключи, пропуск, тёмные очки, бумажки, визитки и прочая мелочь. Мика, сидевшая возле плиты, испугалась и молнией убежала в зал. Рина села на табурет, положила на стол локти, ладонями закрыла лицо и заплаканные глаза.
«Взяла всё, кроме самого важного. О чём я только думала». Рина начала плакать навзрыд. Побежали капли слёз, соплей и слюны. Наружу вырвался голос нестерпимого горя.
«О чём я только думала» – повторяла Рина вновь и вновь.
– Ты думала о выродке Руслане. Никак не о таблетках. Сама не помнишь, что ль?
Рина резко подняла голову. Напротив неё на втором стуле сидела пожилая женщина.
От испуга слёзы тут же высохли. Рина как ошпаренная встала и подалась назад. Глаза округлились, брови выгнулись в две дуги.
– Вы кто?! – спросила она дрожащим голосом.
– Я твоё «нежное безумие», – ответила женщина.
Рина стояла на цыпочках, прижавшись поясницей к кухонной столешнице. Пожилая женщина сидела за столом. Она, хлопая седыми ресницами, по-доброму смотрела на Рину. Её светлая кожа, сложившаяся морщинками, сияла как солнце в разгар дня. Бледно-розовые губы были растянуты в улыбку. Обесцвеченные глаза, прищурившись, ждали реакции Рины.