Женщины, они многое пытаются разъяснить, они порой объясняются с сыновьями, мужьями о том, к чему не имеют право подпускать противоположный пол. Женщина, в силу высоты своего положения – продолжателя рода, положения, определяющего направление движения общества, не имеет права объясняться по поводу своих поступков. Поступков, частью основанных на интуиции. Женщина, пытается оправдаться там где имеет право только обвинять, обвинять за большие мозги которые не хотят думать там, где в первую очередь и должны бы искать выход без кулаков. Обязаны думать, если цель этих мозгов, благополучие хозяина?
Мужчины, узнав – «Земфира не верна» сразу забывают, что они каждодневно подталкивали свою, некогда любимую женщину, к тяжести принятия решения – найти того, кто будет ценить и понимать её. Любимая женщина! Женщина, тысячекратно острее чувствующая отношение к себе, способна ли она к измене без внутреннего согласия своего мужчины?
Енокентий с Чистиным находились вдвоём в номере: один, потерявший силу кулаков, другой, в создавшемся положении только смотрел на принесённый лопух, на металлические накладки на носках ботинок. Они не могли придти к единству, но в сложившемся, слышали друг друга и признали, что не могут быть врагами: у них близкое понимание событий представленных новостными программами, они едины в понимании кино, и только, мелькнувшая в рекламе «Мона Лиза», их чуть разобщила. По мнению Чистина, художник написал автопортрет в виде женщины, а Енокентий оспаривал, что изображена именно Мона, или любая другая женщина, которая влечёт робеющего мальчика, поощряя улыбкой. Она, доброта и мудрость, говорит с полотна «Мальчик, тебе не обойти женщину. Она дорастит тебя до Мужчины, а позднее, когда узнаешь её руки, и пойдёшь далее у тебя будет весь задний план: дороги и скалы, мосты и реки». Картина не разобщила их, она открыла нечто потаённое в восприятии мира.
Двое, совершенно не сопоставимые в физическом отношении, в жизненном опыте, находясь под замком были вынуждены воспользоваться разумом. После ухода Чистина, Енокентий выбросил принесённый лопух, и лёг не раздеваясь. Волнения дня унесли сон «Зачем всё это, за что всё это? «На вилы его» – думал он. Затем мысли развернулись ко времени не знающего ночных размышлений, не знающего длинных разговоров с оппонентами. В те времена, он принимал решения в один миг.