– Уф… – Андрей отпустил руль и откинулся на водительском сиденье. – Все, молодежь, конечная остановка. Дальше только пешочком.
– Далеко? – открывая пассажирскую дверь и легко спрыгивая на траву, поинтересовалась у него Татьяна. – А то мне кроссовки вашей матушки немного великоваты, даже на два носка. Боюсь, ноги натру, и придется вам меня на руках нести.
– Проще пристрелить, – рассмеялся Виталик, кивая головой на Женьку, которому брат доверил на время поездки ружье, убранное в чехол. – Потом прикопаем тебя здесь, а если будет кто вопросы какие о тебе задавать, спишем все на секретную лабораторию КГБ.
– Виталик, ну чего ты такой злой? – наигранно ласковым голосом заговорила с ним Татьяна. – Неужто ночью тебя Настенька отфутболила? Не кисни, а то прокиснешь!
Под этот треп все выгрузились со своими рюкзаками из машины. Потоптались на месте, вопросительно поглядывая на Андрея. Тот, упершись пятой точкой в капот «Газели», невозмутимо курил, с прищуром всматриваюсь куда-то вглубь леса.
– Нам туда! – наконец объявил он, махнув рукой чуть вправо от себя, и, бросив окурок себе под ноги, хорошенько втоптал его в мягкий подлесок. – Идем друг за другом, расстояние два метра. Из вида друг друга не теряем. Я первый, Женька замыкает. Как увидите на деревьях ржавые таблички с предупреждениями об опасности, поймете, что до цели около километра.
– А мин там точно нет? – уточнила у него, поежившись, Катя.
– А вот хрен его знает, – Андрей невозмутимо пожал плечами и, забрав у Женьки ружье, достал его из чехла, зарядил и повесил себе на плечо, обернув патронташ с запасными патронами вокруг пояса, а чехол убрав в рюкзак. – Во всяком случае, от местных я не слышал, чтобы кто-нибудь в этом лесу подорвался на мине. Что даже странно, учитывая, какие бои здесь шли во время Второй мировой.
– Ну ты и загнул, конечно, – усмехнулся я, помогая Яне нацепить на плечи ее рюкзачок, рюкзаком его мог назвать только гном или карлик. – Кто бы при Совке дал построить здесь пионерский лагерь, если бы всю округу с миноискателями по три раза не прошерстили? Другое дело – секретный объект. Если ставили его на консервацию во времена развала Союза, то про несколько недезактивированных мин могли просто позабыть. А то, что за все это время на них еще никто не подорвался, ни о чем не говорит. В конце концов, сюда паломники колоннами не ходят.