Над кухней плыл неповторимый аромат
Корицы, яблок, ванилина,
Любимый запах прошлых лет,
В душе так бережно хранимый.
Там дочь пекла. Заботливой рукою
Лепила быстро чудо-пирожки,
Духовка грела, запах тёк рекою…
«Какая умница! Как потрудилась ты!»
Но те слова мать всё же не сказала,
Ведь знала – пирожком не угостят.
Ненужной, неудобной стала,
И неприязнь наполнит взгляд.
Вздохнула мать, и чёрную горбушку,
С трудом ломая, съела у стола…
Любовь её, видать, не заслужила,
А дочку так хотела, так ждала!
С рожденья та не плакала: спокойной,
Улыбчивой, покладистой была.
– Моё ты счастье! – мать ей говорила,
И всю заботу на себя взяла.
Ночами шила платья и вязала,
Чтоб дочка всех красивее была,
Ей розы в косы заплетала
И красотой налюбоваться не могла.
Училась в школе – мать беды не знала:
Уроки сделает, порядок наведёт.
Она тогда ещё не понимала,
Что злоба в этот дом придёт.
Слова «не додала» и « не любила»,
Как топором ударят по душе.
«И нас совсем ты позабыла,
Заботилась ты только о себе!»
Не поняла… Задумалась… Не вспомнить,
Что огорчить, обидеть так смогло.
Наверное, она совсем забыла:
Мать жизнь дала и подняла её.
Как боль унять, простить обиду?
Здесь не помогут и потоки слёз…
Пришёл Спаситель:
– Отдохни немного!
Ты всё поймёшь и всё перенесёшь!
Я вижу труд твой, материнский подвиг,
Ошибки? Ничего, усталость в том виной.
Живи счастливо, ничего не помни,
Сотру я боль твою Своей рукой.
Тут слёзы высохли, улыбка засветилась,
И мать, махнув рукой, как лебедь поплыла:
Она нежна, легка, нетороплива,
Иисусу благодарность отдала.
Кружиться в танце – для Него стараться,
Ведь Он ей дал движение и жизнь,