– Благодарю, – его низкий бархатистый голос ласкает каждого собравшегося.
А когда-то эти нотки принадлежали мне одной…
«Настююююш…Ммммм…Какая же ты сладкая…»
Воспоминания кипятком обжигают меня. Желание прокатывается по моему телу и завязывается узлом внизу живота. Я ерзаю на сидении и сжимаю ноги.
Какого черта?! Я должна его ненавидеть, а не хотеть!
– Итак, сразу хочу всех успокоить, что не собираюсь устраивать повальных увольнений. Я присмотрюсь к работе каждого, посмотрю, как здесь все устроено. За вами будет наблюдать специалист по работе с персоналом. С ней я познакомлю вас позже, сегодня она немного задерживается. Также я изучу бумаги и план развития. Возможно, мы немного поменяем концепцию отеля. Все эти вопросы мы обсудим с управляющим.
Костя по соседству важно кивает, а я едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза. За короткое время работы здесь я уже успела понять, что он мало разбирается в своей должности и привык выплывать за счет других.
Рахимов говорит что-то еще и снова гуляет взглядом по залу. Мажет по мне и двигается дальше.
Я даже успеваю выдохнуть с облегчением. И вытираю вспотевшие ладони о подол.
Не узнал! Пронесло!
Но он возвращается обратно. Спотыкается на полуслове.
Из легких выкачали весь кислород.
Мы врезаемся друг в друга взглядами.
И я понимаю, что Динар все же узнал меня.
Как по щелчку все исчезает вокруг: голоса, посторонние звуки, люди отходят на второй план. Все замирают. Ставится на паузу.
Есть только я и он.
Я замечаю, как Динар смотрит на меня. Его темно-карие глаза, точно такие же, как у моей дочери, буквально въедаются мне под кожу. Ноздри подрагивают в такт его частому дыханию. Брови сначала взмывают вверх, потом сходятся на переносице.
И снова все приходит в движение. Коллеги перешептываются, оглядываются, пытаясь узнать, что происходит, и почему новый владелец вдруг завис.
Из подвешенного состояния меня вырывает злость. Я уже не жалею сама себя, не горюю по прошлому, а закипаю, как вулкан.
А виной всему пренебрежительный взгляд Динара.
Он осматривает меня с ног до головы, задерживаясь на платье горничной и потертых дешевых балетках, и снова возвращается к моему лицу. Одна его бровь выгибается в немом вопросе.
«Горничная? Серьезно?!»
Да, Динар. Потому что, пока ты строил карьеру, я нянчила нашу дочь и заканчивала институт. А потом всю себя посвятила ребенку. И я ни секунды об этом не жалею! Но пренебрежения в свой адрес терпеть не буду!