. Слишком рано у неё появился сын, которого она так и не смогла тогда полюбить. Слишком рано она спряталась в алкогольный дурман от невыносимой реальности.
В общем, эта влюблённость была запоздалым, и от того вдвойне смешным чувством.
Иван явно не испытывал к ней ничего похожего, он просто искал удобную женщину для жизни, но Нину это не волновало. Она вдруг решила, что всё изменится. Что она начнёт всё сначала. Что – чем чёрт не шутит? – сможет даже наладить отношения с сыном. Первый год она прошла на стиснутых зубах. Ночами хотелось выть и грызть подушку. Но Иван был рядом, и она справилась. Года через полтора стало полегче, через три почти совсем отпустило, и Нина стала почти нормальным человеком. Как все.
Сын, конечно, не вернулся.
Он не приезжал и даже не звонил, и Нина его не винила. Простить то, что она натворила, не смог бы даже святой.
К счастью, она, хоть и совсем немного, но знала о жизни сына. Племянник зятя её соседки работал там же, где и сын, и изредка, возвращаясь в родной город, привозил новости о нём. Нина знала, что сын хорошо устроен, женат, есть дочки… Но надежды хоть когда-то увидеть внучек не было.
Она принимала это спокойно.
Не заслужила.
Пусть сын живёт спокойно, без оглядки на непутёвую мать…
– Синица? Ты иль не ты? – всё так же радостно спросил Витёк, и Нина поняла, что он пьян.
Поняла, и неожиданно остро позавидовала тому веселью и беззаботности, которое исходило от бывшего собутыльника
– Я, – сухо ответила она.
– А что как неродная? – громко, обиженно сказал Витёк.