Физрук-трудовик повернулся к ним, одарив их спёртым запахом перегоревшей водки. Грубая щетина, озлобленный взгляд.
– Илья Андреич, – сразу начала Илона Измайловна. – Будьте любезны, расскажите о конфликте Саши Барсукова и Расула Галимова.
– Чего? Какой конфликт? – в первое мгновение он даже и не понял о чём речь. – А, эти двое. Ну, подрались и подрались. Кто не дрался в их годы?
Юлия Викторовна возмутилась громадно, возмутилась настолько, насколько могла. И следующие минут двадцать она пыталась объяснить им, что это совершенно дико и абсурдно. Но, к её великому удивлению и разочарованию, для них это оказалась необъяснимая вещь.
Назад она шла уже пылающая, оглушительно цокая по пустым коридорам. Она хотела зайти к сыну, но потом передумала – и так не помогла ему нисколько, осталось ещё перед одноклассниками его авторитет уронить. Потом Галимов не только не отстанет, а впредь и гляди, чтобы другие не присоединились.
Она выскочила из школы, не замечая никого вокруг – ярость застилала её глаза, а зубы сами сжимались. Гневно. Понятное дело, что ни директор, ни физрук-трудовик с запахом алкоголя, да и вообще кто-то ещё не собирался ничего с этим делать. Подерутся, да успокоятся. Кто не дрался в их возрасте? Вот и весь вердикт.
Она пылала негодованием ровно до тех пор, пока не покинула школьный двор и не оказалась на новеньком чёрном тротуаре, тянущемся вдоль школьного железного заборчика. На противоположной стороне росли небольшие деревца – озеленённый участок, запыленный вдоль и поперёк пролетающими мимо автомобилями. Именно там, в кроне одного из небольших деревцев стоял крупный мужик в тёмной куртке, в широких штанах. На лице его была яркая жёлтая маска тигра – резиновая. В руке он держал чёрный пакет. Одет этот наблюдатель был совершенно не по погоде.
В первую секунду Юлия Викторовна усмехнулась: наконец-то сподобился! Явно решил прийти в последний момент… Это же однозначно Борис. Пришёл и теперь маячит там, не решаясь подойти. Только выглядит он уж несуразно, ещё маску нацепил.
Она махнула пару раз ему рукой, как бы подзывая к себе… Но потом дёрнулась.
Мужик достал из пакета молоток, и помахал им Юле так, как махал клоун оторванной рукой в фильме «Оно».
Юля почувствовала себя так, будто её окатили ледяной водой. Она попятилась назад, ощущая прилив крови в голову, слыша, как стремительно бьётся её сердце. Здоровяк стоял на том же месте, выглядя настолько иррационально и неуместно… Он вообще был такой неправильный… Как соринка в глазу. Он должен был быть в цирке или в дешёвом детективчике, написанном бесталанным графоманом.