Я попытался представить, как это будет выглядеть, когда ноги в уши вставят, и все ребята тоже задумались.
– А сейчас,—прокричала Алевтина Дмитриевна,—Ира Осипян скажет ответное слово нашим дорогим шефам!
Ирка у нас всегда приветствия говорит. И сейчас она шустрой походкой вышла к флагштоку, на котором развевался только что поднятый алый флаг.
– Во! – говорю. – Сейчас пластинку заведёт. Ирина-Мальвина, как будто балерина.
Тут меня Серёга как треснет по затылку. Я маленького роста, так меня всегда вперёд ставят, а Серёга длинный, как жердь, – сзади. Он в Ирину-Мальвину с первого сентября влюбился. И теперь кто про нее, что скажет – сразу драться лезет.
– Ах, ты!—повернулся я.—Жених и невеста, тили-тили-тесто!..
Но мне неудобно с ним драться: он – дылда, я – маленький. Пока я его за рубаху схватил, он мне ещё в лоб кулаком попал. Я в него вцепился – ногами пинаю. Алевтина подскочила. Стала нас растаскивать.
– Как твоя фамилия?
– Хрусталёв, – говорю.
– Выйди из строя! Будешь наказан! А ещё октябрёнок-будущий пионер.
– А Кирьянов первый начал, – Липский пищит.
– И Кирьянов – выйди из строя! Стыд какой! Перед шефами Драку затеять!
Тётка с пером – это она шеф – головой качает, перо на шляпе качается.
– Ай-яй-яй! Как не стыдно! Ну-ка, сейчас же проси прощения.
– И не подумаю! – говорю.
– Ах! – говорит тётка. – Такой маленький, а уже такой упрямый. Нужно о его поведении родителям сообщить!
Ирка видит – такое дело. Как завопит пронзительным голосом:
– Дорогие наши шефы! Хочется от всей души, от всего сердца сказать вам огромное спасибо…
Тётка с пером заулыбалась, Алевтина салют пионерский отдала. Главное, от меня отстали.
Стою я перед строем, как пугало, и думаю: «Зачем я в этот лагерь согласился ехать? Жил бы себе дома! Это всё мама:
«В лагере воздух, ты загоришь, окрепнешь.. .» А бабушка говорит: «Там – питание». Но я не из-за питания поехал. У нас комната маленькая. Маме чертёжный станок поставить негде. А у неё в этом году диплом! Если же я в лагерь поеду, то можно мою кровать вынести, и тогда чертить будет свободнее… Вот поэтому я и согласился, а не потому, что питание.
Я стою перед строем, Ирка стихи читает про счастливое детство. По моей сандалии муравей бежит. Я стою наказанный, а он бежит. Он бежит куда хочет, потому что он не наказанный! Рядом с муравьем две капли упали. Это у меня из глаз. Меня же первый раз в жизни наказали! Меня никогда раньше не наказывали.