– Уходи, – прошептала одними губами. Калеб не шелохнулся.
– Уходи! – крикнула громко и отчаянно.
Калеб быстро подошел ко мне, схватил за предплечья и зашипел:
– Ты что творишь? – и потащил меня к туннелю, но я отчаянно этому сопротивлялась.
– Калеб, уходи! Ты же знаешь, что я могу удержать купол. Как только я уйду – он упадет!
И тут я услышала хруст, словно лед в озере треснул, и увидела то, отчего сердце ушло в пятки. Зубастые твари ворвались за купол, и через расширяющееся на глазах отверстие, летели к нам. Калеб уже почти втолкнул меня в туннель. Хищные птицы целились ему в спину! Я схватилась за его плечи и закричала. Калеб обернулся и тут же в стаю полетели огненные шары, и он установил дымовую завесу. Я закашлялась и намертво вцепилась в него, Калеб обхватил меня за талию и бросился в межпространственный туннель.
ГЛАВА 4
– Ты знаешь, Кари, я даже не думала, что будет за гранью настолько страшно, – задумчиво жевала длинную травинку Лия, глядя на раскинувшуюся под холмом, на вершину которого мы забрались, зеленую долину. Солнце садилось медленно, окрашивая деревья в золотистый цвет. Чистый воздух, напоенный ароматом степных трав, кружил голову. Парящие птицы высоко в небе кричали отрывисто и громко.
Контролеры из Единого центра деловито обследовали Ромока и профессора Арбиндера, измеряли фон и снимали слепки чужеродной энергии. Когда мы вернулись из-за грани, нас привычно не отправили сразу же домой, а устроили осмотр и замеры прямо в долине. Мужчины в черном сосредоточенно сновали вокруг нас с разными устройствами и кристаллами.
– Когда я попала за грань первый раз, мне было тоже очень страшно, Лия, но ничего не изменилось и до сих пор. Страх он никуда не денется, поверь. И бояться – это нормально, – процитировала подруге слова Тео.
Лия тяжело вздохнула и спросила:
– Кари, а почему ты не приготовилась к атаке? Не соткала боевые заклинания?
Вот и что ей ответишь? Что я не обладаю магией? Тогда придется рассказать всю историю, но нет желания. Не то, чтобы не хотела этого, просто внутренний барьер. Раны, нанесенные мне глубоко в сердце, до сих пор кровоточили и никак не заживали. Слишком много всего тогда бы пришлось рассказать. Прошлое тяжелой бетонной плитой лежало на моей душе, и я не хотела ее тревожить, иначе пыль поднимется до небес и заполнит разум, дышать станет нечем. Не сейчас… Возможно, когда-нибудь.