Теперь, когда его лицо не испачкано тортом, я понимаю, что он немного изменился. Светло-карие глаза у Молина обычно яркие и озорные, как будто его мозг постоянно ищет хороший ответ. Но теперь они остыли. Взгляд затвердел. В этих глазах сквозит всепоглощающая усталость, и она, кажется, не только физическая. Куда бы он ни ездил в последние несколько недель, похоже, это была не очень хорошая поездка.
Когда он убирает челку со лба – он серьезно нуждается в стрижке, – его взгляд возвращается ко мне. Я отвожу глаза, пока он не решил, что я на него пялюсь.
– Можно, я его решу? – спрашивает он учительницу.
– Ты хочешь решить уравнение? – Пиментель, похоже, приятно удивлена.
– Я пропустил несколько тестов, и мне действительно нужна дополнительная оценка. Можно мне его решить?
Он смотрит на нее щенячьими глазками. Остальные поддерживают его, умоляя ее позволить. Пиментель поправляет очки, и по ее лицу пробегает легкая тень тщеславия. Она, кажется, на секунду забывает о том, как нахально он ворвался в класс, и просто гордится собой: наконец-то она всех заинтересовала математикой.
– Ну… – она колеблется, но потом улыбается. – …давай.
Педро хватает маркер и пристраивается рядом со мной, чтобы начать работать.
– Но ты отправишься к директору, как только закончишь… – Голос Пиментель тонет в радостных возгласах друзей Педро.
Его рука так и порхает по доске, когда он решает строку за строкой. Он сообразителен, как и всегда. Даже Пиментель выглядит ослепленной. Это напоминает мне о всех тех случаях, когда она пыталась убедить его вступить в математический клуб. К счастью, он этого так и не сделал. Он знал, что я тоже буду там.
– Держу пари, я смогу закончить это раньше тебя, даже несмотря на то что пришел позже, – шепчет он мне.
Значит, он думает, что может бросить мне вызов?
– Давай.
Позади нас одноклассники начинают делать ставки, и наше соперничество возвращается, как будто оно никогда и не исчезало.