– Я тоже могу…
Прервав возмущенную тираду, на первом этаже снова громыхнула дверь.
– Януш! – рявкнул брат и со смачным ругательством проволок что-то тяжелое по полу. – Готовь переливание!
В ужасе Рута прикрыла рот кончиками пальцев, пока страшная мысль не успела оформиться в слова.
Подозрения подкреплял запах – удушливый, убивающий надежду. Так пахнет пропитавшаяся кровью шерсть. Сырой землей и железом. Смертью.
– Януш, где ты ходишь? – продолжал звать Мартин.
Слуга не посмел ослушаться и насколько позволял преклонный возраст, поспешил вниз по ступеням. Страшась увидеть изувеченное тело, Рута, шатаясь, подошла к перилам и перегнулась через них.
Первой в глаза бросилась когтистая лапа, безвольно свисающая со стола. Ноги отца успели трансформироваться в человечьи только до колен. Все, что выше, осталось звериным, словно на полное обращение не хватило сил. Шкуру покрывали проплешины с глубокими порезами, идеально ровными и тонкими. На мгновение Рута решила, что они от ножа, пока взгляд не переместился к горлу, где зияла рана с рваными краями – такой след могла оставить только сомкнувшаяся пасть.