– Стой! – звенящая сталь в голосе заставила Хизри остановится и повернуться всем корпусом.
– В квартиру! Слава распахнул куртку, и барыга с ужасом уставился на рукоятку тэтэшки торчащую из-за пояса.
Слава! Нормальный пацан волыну в руки не берёт! – Мага презрительно кривит губы, – взял, значит вали! Что ты стволом махаищ тут! – Мага изображал как машут стволом, – Кто ты?! Что ты! Если надо показать пушку, просто куртка убрал и показал!
– Славик, брат, ты что! Не надо, Славик! – попятился Хизри, не отрывая глаз от рукоятки. Вид оружия полностью парализовал его волю. Слава рывком открыл дверь и втолкнул таджика в квартиру.
– Слава, ты же моя жена знаищ, мой дети знаищ! Дэтями клянусь, нэт ничего! Завтра приходи всё будет! А сейчас нэт! Слава молчал, продолжая наступать. На кухне раздался звук падающей посуды. Наверное, нож упал, успел подумать Слава и моментально выхватил пистолет. Глушитель скользнул по голому телу и, зацепившись за ремень, задрал майку. В дверях кухни застыла бледная жена Хизри, она что-то шептала на своём и, не отрываясь, смотрела через плечо Славика на дверь спальни.
Хизри упал на колени.
– Только не стреляй! Дэньги бери! Всё бери! Нэт кайфа! Совсэм нэт!
Слава медленно повернул голову в сторону спальни, потом сделал шаг и присел около стоящего на коленях барыги.
– Неужели ты, чурка нерусская, думаешь, что я сейчас выслушаю тебя и просто уйду? – тихо без выражения сказал Слава.
На Хизри он не смотрел. Спокойно, как-то отстранённо он поднял тэтэшник к своим глазам, словно впервые его видел. На затворе были следы смазки, Мага всё тщательно приготовил к восьмилетнему хранению. На глушителе старая глубокая царапина.
– Слушай как все сейчас будет, – спокойно сказал он. Потом снял пистолет с предохранителя, встал и направил чёрный цилиндр глушителя на женщину, – Ты можешь мне ещё раз сказать, что ничего нет. Только один раз. Потом я выстрелю твоей жене в живот. Потом застрелю твоих детей. Потом тебя. А теперь… давай,– Слава сделал медленный вдох, – говори.
– Подожди! – крикнула жена Хизри, подняв вверх обе руки, – не стреляй! Сейчас! Не опуская одну руку, она достала другой из-под халата целлофановый пакет, плотно перемотанный синей изолентой и бросила его к Славиным ногам.
– Что ты творишь? – прошептал Слава, глядя на своё отражение в зеркале заднего вида. Лицо постепенно принимало нормальный вид. Пропала мертвенная бледность, высохла испарина на лбу и висках, зрачки опять привычно сузились в точку. Теперь всё воспринималось по-другому. И дрожащие руки Хизри, и его жена, застывшая в ужасе…