Пристальней приглядевшись к ней, я слегка ужаснулась. Даже в тусклом вечернем свете и при мерцающем освещении наших гирлянд и настольных светильников было ясно, что Лори, скорее всего, нездорова. Прежнее миниатюрное изящество превратилось в истощенную худобу. Кожа, несмотря на косметику, землистого тона. И… есть ли вообще под тюрбаном волосы?..
Лори… настолько серьезно больна?.. Задавать ей прямые вопросы было бы крайней бестактностью. Медицина на Тиатаре прекрасная, и уж если врачи смогли лишь замедлить прогресс болезни, а не справиться с ней окончательно, то, вероятно, доступные средства исчерпаны. Отнюдь не все виды рака успешно лечатся, особенно, если пациент чересчур затянул с обследованием.
– У вас чудесная дочь, – похвалила я Мариассоль, ничуть не кривя душой.
– Спасибо, Юлия, – тотчас откликнулась Лори. – Она – наше счастье.
– Где она учится? Кем хочет быть?
– Учится в здешней школе. Склонна к гуманитарным наукам, но, к сожалению, не к космолингвистике. Мы с Альфом намерены отдать ее в школу при Тиамуне.
– Придется летать каждый день. Не слишком ли утомительно?
– При школе есть пансион, – напомнила Лори. – А ваш внук, Антон Карл, разве не там?
– Он живет вместе с Сезаром, в профессорском доме. На занятия Сезар возит его в электрокаре, а обратно внук ходит пешком. Прогуляться полезно.
– Вам не боязно отпускать его одного?
– Нисколько! Он уже старшеклассник. Вся территория кампуса, как вы знаете, мониторится камерами, хоть охрана не лезет в глаза. Студенты, конечно, шалят, но их выходки безобидны. То раскрасят скульптурную инсталляцию, то залезут на крышу, то запустят в ректорат самодельного робота-сквернослова.
– Да, мы тоже порой развлекались, – вздохнула она.
– В юности нужно веселиться и радоваться, – заметила я. – Чересчур серьезные дети – это не очень нормально.
– Спасибо, что пригласили Мариассоль.
– Пусть заходит, когда пожелает, у нас обычно кто-нибудь дома. Даже странно, что мы живем по соседству, а общаемся редко.
Лори слабо пожала мне руку. Похоже, она искала для дочери новых друзей, новой жизни, новых возможностей. Я ободряюще ей улыбнулась.
Под занавес мне преподнесли еще один, несказанно приятный, сюрприз.
Поздравить меня прилетел принц Ульвен. Он теперь часто наведывается в Тиамун, где по его инициативе всё-таки создали музыкальную студию. Посвятить себя целиком преподаванию он не может, иначе пришлось бы пожертвовать творчеством и выступлениями. Но у него уже появились ученики, и наш «уйлоанский Моцарт» с удовольствием пестует инопланетных собратьев, репетирует с ними и устраивает в Тиамуне концерты. Уйлоанцы, люди, птероиды, небольшой тагманский оркестр из ударных – и сам Ульвен с его скрипкой, гитарой, флейтой, кото и электроникой, восполняющей нехватку других инструментов.