И как только мама-медведица запевает любимую колыбельную,
медвежонок Белый начинает проваливаться в сладкую дрему все глубже и глубже.
Голос мамы слышится, как сквозь вату, все дальше и дальше, и он уже практически провалился в сон.
Все тело медвежонка обмякло, будто растеклось по поверхности, лапы свесились с кровати, подушечки пальцев на передних и задних лапах расслабились, напряжение полностью ушло из шеи, пасть приоткрылась, даже лоб мишки расслаблен, дыхание становится ровным и замедленным.
Стало так тепло, так хорошо, так безопасно, мысли плавно и медленно текут в голове Белого, сон его глубок и безмятежен.
И снится медвежонку, как одним ярким и солнечным зимним утром, вместе с папой и мамой, он вышел на охоту за нерпой.
Отец учил Белого быть хорошим охотником, и тот справлялся на все сто, делая все по правилам, проявляя чудеса быстроты и ловкости.
А ещё отец учил медвежонка терпению.
–Всем медведям известно, – наставлял сына отец, – что терпение— это самое главное и важное умение и в охоте, и в жизни. А нетерпение порождает страх и отчаяние. Так говорил ещё мой дед, а того учил его дед.
Медвежонок не особо ценил интересный, увлекательный процесс охоты, не чувствовал азарт охотника, ему важен был только результат.
Белый почему-то думал, что недостаточно хорош, с ним что-то явно не так, и он не такой, как все.
А все оттого, что у него одного из всей стаи белых медведей было небольшое чёрное пятнышко на ушке, всего-то навсего еле заметный клочок черной шерсти.
Так бывает в природе.
Но, похоже, именно из-за этой малости, Белый сильно нервничал и переживал, может быть, он даже сравнивал себя с другими медведями.
Частенько его друзья медвежата устраивали игры в догонялки на льдинах, веселясь и радуясь, как это бывает только в детстве. После, вволю наигравшись и нарезвившись, уставшие, они все вместе отдыхали, развалившись на льдинах, подставив свои шкурки солнцу. Это была пора безмятежного, ленивого детства, малыши сладко дремали на слегка покачивающихся льдинах.
Только у одного Белого не получалось, как у всех, беззаботно и расслабленно валяться на льдине, которая несла бы его в неизвестность, такую прекрасную и веселую.
Медвежонку было даже страшно и подумать о слове неизвестность, и он не знал, что неизвестность, это та же известность, только неизвестная, а значит, она всегда возвращает все на свои места.