– Стоит! И страсти нешуточные: за последний месяц четверых мертвяков застреленных и ограбленных из Фонтанки выловили. Все они перед смертью были в подпитии, так что осторожней с ней будь, с водкой этой. И баб мне не води!
По прибытию в Питер, Деев решил хорошенько отоспаться. Только к полудню следующего дня он вышел на улицу и высвистал извозчика.
– К ближайшему ломбарду, любезный, – распорядился помощник регента, запрыгнув в пролетку.
– Рафаилка? Ты? Тыщу лет не виделись!
– Ефимка! Да почитай еще с приютских времен, – Деев обнял друга. – Как сам-то?
– Да вот, сам видишь, извозом занимаюсь, – ответил Ефим.
– А я регентом сейчас, – прихвастнул Рафаил.
– Иди ты! – присвистнул друг. – А в ломбард тогда чего? С деньгами туго? Не тушуйся, поделись.
Чтобы не затруднять движение, извозчик отогнал экипаж в переулок, и друзья удобно устроились на скамье пролетки.
– Рыбий Глаз, говоришь? – переспросил Ефим, выслушав рассказ Деева. – Покажь!
– Да на, смотри. Обычная галька, только прозрачная.
– У-у-у, – разочарованно протянул извозчик и вернул камень Дееву. – Но тебе не в ломбард надо, а к ювелиру. А вот тут могу посодействовать. Я одно время у бабы знакомой подъедался. Она теперь ювелира Геклера экономкой, у него с дочкой и живет. А лавка напротив. Сейчас съездим туда, здесь недалеко. Но! Но, пошла!
– Так что, вытурила она тебя? – пытаясь перекричать цокот копыт, крикнул Рафаил.
– Вроде того. К Соне, к дочке приревновала. Нашла себе, шалава, доходягу-чахоточника. Встретил их как-то, к стенке его прижал, отстань, мол, от Аньки. А он и сказать-то ничего не может: все кашляет, кашляет и леденцы с марафетом жрет. В следующий раз убью гада! – скрипнул зубами Ефим. – Тпру-у! Все, приехали.
Пролетка остановилась у двери под вывеской "Геклеръ. Ювелиръ".
– Ты вот что, Рафаил, – напутствовал Ефим друга перед входом в лавку. – Эти кровопивцы так и норовят тебя объегорить. Если предложит червонец за камушек, значит, цена ему не меньше сотни. Не уступай, торгуйся, за полсотни и сойдетесь.
– Полсотни? Неплохо бы, – мечтательно произнес Деев.
– Как разберешься, подходи в трактир на Кузнечном, а я пока экипаж отгоню.
Ювелирных дел мастер Геклер находился в весьма приподнятом настроении, даже несмотря на то, что получил очередной отказ в просьбе о даровании звания поставщика Высочайшего двора. Совсем недавно ему навязали в ученики некоего Якоба Куна. Великовозрастный подмастерье в ремесле не преуспел, и Ян Карлович отправил его в ссылку в принадлежащую ему лавку. Тем не менее, неудавшийся ювелир глаз имел наметанный, а язык – хорошо подвешенный. Якоб без труда определял платежеспособность любого покупателя и, пользуясь этим, выжимал его досуха. Дела в лавке с приходом Куна пошли лучше некуда.