– Мой род не насчитывает и века, поэтому входит в состав нового дворянства, но мы всегда придерживались “старых устоев”.
– Использовать подобные знания для жалкого мухлежа… – скривил губы Пётр.
– Ну – ну… – похлопал его по колену дядюшка Лев. – Не будем ссориться, господа. Ах, вот и обед подоспел. Прошу в столовую.
Когда все уселись за стол, дядюшка Лев продолжил развлекать гостя беседой:
– Непременно искушайте рябчиков в клюквенном соусе. У нашего повара они получаются, ну, очень нежными.
– Благодарю, – ответил Сергей, и распробовав рекомендуемое блюдо удовлетворённо произнес. – Подобного я ещё не пробовал.
Дядюшка Лев всецело взял на себя управления приемом. Он говорил на подъеме чувств, прыгая с одной темы разговора, на другую, чтобы она не успела наскучить гостю, которого интересовали вовсе не беседы, а кроткий образ Надежды. За всё его время пребывания в доме Орловых она говорила только, когда её спрашивали, ела как птичка и держала великолепную осанку. А браслет, над которым Сергей лично трудился несколько месяцев, идеальна сидел на тонком запястье девушки.
– …не правда ли? – послышался ему конец вопроса.
– Конечно, – невпопад ответил мужчина.
Ах, только бы поймать взгляд её голубых, словно небеса глаз.
– Вы заметили? – хитро усмехнулась тётушка Алёна.
После визита Сергея Горячева в ней, как будто, что-то ожило.
– Не увидел бы только слепой, – нахмурился Пётр.
– Очень благочестивый мужчина, – замелила тётушка Варвара. – Я сейчас же помолюсь о том, чтобы он благополучно добрался до дома.
– Дёшево же стоят ваши убеждения, – едко подметила тётушка Мария, пряча усмешку за веером.
– Папа, папа, – дергал его Семён, – можно я уже пойду к фрегату?
– Иди уже, – порывисто махнула веером тётушка Мария, и всего через несколько мгновений шаги мальчика затихли в конце коридора.
– Думаю, – кивнул брату дядюшка Лев, – к этому мужчине стоит присмотреться.
– Все это излишне быстро, – с сомнением сказала Екатерина Бориславовна.
– Но, матушка, – Вера робко взяла родительницу под локоть. – Сударь Горячев ведь тоже не из простых, да и его взгляд, направленный на Наденьку был красноречивей самых пылких речей.
– Он просто околдован, – кивнула тётушка Алёна. – Поверьте, это временно.
– Надежда, – тихо обратился к ней Андрей Володарович, – что ты сама думаешь?