Ногути, несмотря на газетную заметку, должен был сразу сообщить Кадзу о смерти Тамаки. Его телефонный звонок дал бы надежду на его любовь или хотя бы дружеское расположение. Но от Ногути не было никаких вестей. Каждый раз, когда звонил телефон, Кадзу робела, как юная девушка, дыхание у нее перехватывало. Она боялась, что если звонит Ногути, то, отвечая мужчине, который сообщает о смерти друга, она не сможет скрыть радости в голосе.
Кадзу не так уж ждала церемонии прощания. Она собиралась предварительно сходить в парикмахерскую, но перенесла это на утро того же дня. Прогуливаясь утром накануне похорон, Кадзу удивила садовников. Ни «доброго утра», ни замечаний, – опустив голову, она один раз быстрым шагом обошла сад. Такого еще не было: во время этой прогулки по саду хозяйка выглядела как сумасшедшая.
– Это горная колдунья обходит свои владения, – заявил пожилой садовник, который служил здесь со времен предыдущего хозяина.
Вечером накануне церемонии прощания с Тамаки от Ногути все еще не было звонка; Кадзу охватило уныние. Однако для нее это само по себе было поводом для бурных эмоций. Она не желала думать, что, скорей всего, Ногути очень занят, он руководит подготовкой к похоронам близкого друга и у него просто нет времени. Она не принимала во внимание причины, которые могли бы ее утешить. Ее терзала мысль, что она брошена.
Прошлой ночью она жаждала отомстить то ли Ногути, то ли госпоже Тамаки и придумала собрать сто тысяч иен в качестве подношения семье покойного. Кадзу посчитала, что это в три раза больше пенсии бывшего посла. Ею руководило не чувство долга, не признательность – ее угнетало, что ничем, кроме этой огромной суммы, ей не выразить своего душевного состояния.
День церемонии прощания выдался обычным для начала зимы – теплым и ясным. Дул легкий, мягкий ветерок. Кадзу отказалась от утренней прогулки, много времени потратила на то, чтобы надеть траурное кимоно, на машине отправилась в парикмахерскую в Гиндзе[18].
Через залитое солнцем окно она видела молодых людей, шагавших по городу. Кадзу, выпятив грудь в траурном кимоно с чуть приспущенным сзади воротом, следила за ними внимательным и понимающим взглядом. Ей казалось, что перед нею движутся прозрачные фигуры. Чувства, амбиции, мелкие хитрости, слезы, смех – Кадзу все это отчетливо видела.