Сказ о том как царь Петр и Меньшиков в будущее слетали - страница 40

Арап быстренько нарезал колбаски, разломил на несколько частей печеную курицу, открыл банку маринованных огурчиков. Ну, куда же без них? Если на столе появилось две бутылки водки «Фрегат» и пяток бутылок пива «Невское». Гаврил Афанасьевич в это время нарезал ломтей черного «бородинского» хлебушка. Настрогал розоватого соленого сала. Крупно нарезал луковицу. Затем быстренько расставил 6-гранные лафитнички Дятьковского хрусталя ручной работы. Рюмки были не дорогие . Их Гавриле Афанасьевичу подарила дочка. Куплены они были в подземном переходе, у старушки, возившей наборы по 6 штук прямо с завода. Старушка сама их покупала у работников завода за копейки. Денег на заводе не было, зарплату платили своей продукцией. Стенки хрусталя были не всегда ровными , иногда на них попадались полоски, напоминавшие трещинки. Но! Это был настоящий хрусталь, а не поддельные китайские стеклянные рюмки. Отличие состояло в малиновом звоне при чоканье. В чем компания убедилась , разлив по первой. Звон от четырех рюмок отразился от потолка, поплыл в соседние залы. Как бы вторя ему, вдруг забили на разный манер многочисленные настенные и настольные часы.

Часы хором пробили 10 вечера. Пока все, выпив, прислушивались к ощущениям внутри, рюмочному звону, переливам курантов, Меньшиков ухитрился налить арапову рюмку повторно. Он толкнул его локтем, прошептал. Ну, а ты чего? Догоняй! Не обижай хозяина. Ванька изумленно уставился на полную до краев рюмку, которую только что выпил, но перечить не стал. Махом выпил и захрустел огурчиком. Учитывая его слабость к восприятию спиртного, две рюмки водки подряд, сделали свое дело. Василий икнул. Глаза его разбежались в разные стороны, потом сфокусировались на переносице, и только потом , приняв остекленевшее выражение, зафиксировались посередине. Меньшиков, не дожидаясь, пока глаза встанут на место, быстро налил третью. И опять зашептал – ну, ты чего? Тормозишь? Царя не уважаешь? Давай пей быстрее. На этот раз арап уже не удивлялся. Он размашисто замахнул третью рюмку, занюхал корочкой Бородинского, и плюхнулся на стул . Глаза его помутнели, корни прапрадедушки Пушкина начали охватывать корень мозга. Василия как обычно, при опьянении потянуло на поэзию. Он продекламировал :

Ик! Русалка на ветвях висит…..