За осторожность и неловкость,
Наивность, нежность и за то, что раня,
Ты смотрел лишь ожидая…
И ни на миг не оставлял.
Сквозь невзгоды и боль,
Явив любовь с небес,
Прольёт луч света в сердце,
Мой ангел – мама.
Омоет боль мою и грусть —
водой она,
И ветром унесёт в поля…
Дорогой света
проведёт от бед, оберегая,
И слёзы пряча,
облачным платком,
Обнимет Духом —
Всецарица мама.
Живая вода…
Живое течение…
И не иссушат её берега!..
И сколько быть может
отравы,
Что явлены могут
из уст в уста!
Испив воду с ядом,
иль чистую сразу,
Сосуд наполняется многим!..
И вновь открывается кран…
И льётся из уст
в чьи-то уши вода,
Что набрал и очистил
мгновением.
А может протухла она?..
Что тогда?
Что? Тогда?
Ведь сосуд наполняется многим.
Знаешь, я давно влюблена…
Что мне делать с этим – не знаю.
Отпустить? Не решаюсь…
Очерстветь – пугаюсь!
И блудницей быть отрекаюсь.
То, как вихрь взвываю,
Сног сбивая, чтоб вновь встать!
То мимолетный мятеж пробуждаю,
И, вновь, томлюсь, и огнём иссушаюсь,
Чтоб потом покой обрести…
Закаляюсь. Для чего?
Уже и не знаю.
То, как в огне живу,
то в воде тону,
Вновь всплываю и иду.
Окутанный в кокон, свернувшись,
мелкой гусеницей,
ползая, словно, как червь.
Раздавленный, словно под молот громкого звука,
с мощной силой,
пронзившая грудь —
Света Божьего ты не видел.
И пройдёт много лет, чтобы бабочкой стать,
Обернуться и вспомнить об этом,
Чтоб увидеть тот свет, растворивший,