Дым из трубы,
В свинцовое небо.
Шёпот мольбы,
Но смерть держит слепо.
Всюду она,
Зрит в окна бараков.
Выбран до дна,
Весь уровень страхов.
Вымерен путь,
По лагерю смерти.
Вечная жуть,
И правят тут черти.
Строгий контроль,
Заборы под током.
Голод и боль,
И люди потоком.
Вышки везде,
Повсюду охрана.
В вечной нужде,
Чья жизнь словно рана.
Выхода нет,
Из лагеря смерти.
Полный запрет,
Молчат даже дети.
Узников строй,
В концлагерной робе.
В холод и зной,
Шагают в пасть злобе.
Груды одежд,
У газовых камер.
Гибель надежд,
Лишь лагерный номер.
От грудничков,
До немощных старцев.
Всех как рабов,
Сжигают без шансов.
Жутким котлом,
Дымит крематорий.
Кануло в нём,
Без счёта историй.
Подлинный ад,
Колючка и плети.
Немощный взгляд,
Кругом – лагерь смерти.
Солнечное утро,
То зимний пейзаж.
По дороге шустро,
Мчит морозный страж.
Разошёлся минус,
Снежной стужи лорд.
Белый как папирус,
Снова бьёт рекорд.
Правит светом холод,
Зимнею порой.
В декабре он молод,
И немного злой.
Лес играет с эхом,
Издавая треск.
И зловещим смехом,
Разгоняет блеск.
Пышные сугробы,
В белых крендельках.
Словно как от сдобы,
Выросли в полях.
Серебрится небо,
Светом голубым.
Всюду быль и небыль,
С дивом со своим.
Солнечное утро,
Вверх из труб дымы.
Мир встречает мудро,
Чудеса зимы.
А у нас сезон дождей,
Льёт которую неделю.
То слабее, то сильней,
Кружит мокрой каруселью.
Это – плата за жару,
Что в году – по большей частью.
Мол, примите ко двору,
И немножечко ненастья.
Сырость мерзкая везде,
От неё – промозглый холод.
Постоянно всё в воде,
Как Венеция стал город.
Но бывает и просвет,
Перерывчик меж дождями,
И тогда повсюду свет,
Греет солнышко лучами.
А потом опять вода,
Так заведено зимою.
Ещё месяц никуда,
С вакханалией сырою.
Ну а там пойдёт на спад,
Это водяное время.
Станет мир – весенний сад,
Вспыхнет жизнь цветами всеми.
Но всё это – впереди,
После мокрого сезона.
А сейчас кругом дожди,
И не жди другого фона.
В жизни просто зимний вечер,
Как обычно в декабре.
И почти что безупречен,
Мир в морозном серебре.
Фонари вдоль тротуаров,
Светят странной желтизной.
Люди накупив товаров,
Быстро топают домой.
Но – не все спешат в квартиры,
Где уютно и тепло.
Многих приняли трактиры,
Кто умаялся зело.
Есть бегущие на встречи,
При параде и в цветах.
Ну и дети – эти вечно,
Как всегда во всех местах.