За окном темнело, тревога Ники росла, а Наталья Павловна всё не появлялась. Ника сходила в магазин, купила печенье к чаю и небольшой пакетик конфет. А через полчаса в дверь постучали. Девушка вздрогнула, но заставила себя подойти и открыть.
Они сидели на кухне. В кружках, окутанных ароматным паром, остывал чай.
– Я здесь живу с самого начала, уж больше сорока лет, – рассказывала Наталья Павловна, – Дом этот строился от завода, и квартиры получили заводские, мы все тут друг друга знали. Это потом – кто уехал, кто умер, кто просто квартиру детям отдал, так и поменялись жильцы. А сначала тут все были знакомые. На втором этаже, справа, вот, прямо под твоими соседями, жила семья одна. Валентина, Мишка, ее муж, и дочка Света. Мишка, как водится, пил. В последний год до своей смерти совсем озверел. Бил и жену, и дочь. Они всегда тихие ходили такие, забитые, никому не жаловались, слова лишнего не скажут. Светка лет до восемнадцати ни с кем не встречалась, отец обещал убить и её, и ухажера, если что, она и боялась. Потом Валя умерла, свел-таки Мишка ее в могилу, да и сам за ней отправился – перепил на поминках, и в окно выпал. Вроде и падать не высоко, а разбился. Как это получилось – никто не знает. Может, сам, может помогли – кто поймет…