Глава 4. Муравейник ярких красок.
Дождь тихонько шумел и падал мелкими каплями на горную местность. Солнца почти не было видно, а небо окутало тёмная пелена грозовых туч. И с того времени миновало два дня, и настал день грандиозной ярмарки, страны мерцающих эллинов.
– Идём Олейна, нам прямо и два раза налево, – сказал Пин, подавая девушке руку. Они пробирались через лужи и грязь, стараясь повыше поднимать ноги. На них были серые, длинные плащи с капюшоном, что раздобыл где-то Пин.
– Ну, почему, нельзя было просто прилететь? Обязательно так издеваться надо мной… ааа?? – капризничала Олейна, понимая, что её ноги насквозь промокли и покалено были в грязи.
– Если бы мы прилетели, нас могли заподозрить, и меня бы выкинули, и ты бы осталась без гида! – сказал юноша сухо, совсем не глядя на Олейну. Пин потихоньку приближался к дому, тому, что его отторг так безжалостно и быстро.
Преодолев препятствия в виде грязи и луж, они стояли прямо у ворот огромной страны. Высокие, почти пронзающие небо, золотые ворота в виде узорных деревьев без листьев, обрамленных рамкой в виде волны. Они блестели и можно было увидеть своё отражение в полном обличии, Олейна в этом отражении увидела насколько же она ниже Пина, и даже немного закомплексована. Наконец молодые эллины переступили порог и вошли, Пин накинул капюшон и сгорбившись, шёл позади Олейны, а она тем временем распахнула широко глаза и с изумлением рассматривала всё вокруг. Только переступив порог, внутри, как по волшебству, а может так и есть, дождь пропал и было сухо и светло.
Праздник был ярок и красочен, разноцветные фонари горели и при свете дня, и каждый своим цветом. Жители и их гости рассыпали по ветру сухую, будто пудра, краску, всеми цветами, что было в их ассортименте. Краска висела в воздухе, сияла на солнце и садилась на всё и вся. А огромная ярмарка ломилась от всевозможных яств и заморских сувениров. Это были сувениры, одежда и даже животные различных размеров и подтипов. Страна была полна гостей, и это были не только эллины… Пин, немного догнав свою спутницу, одним глазом, наблюдал за её детским восторгом и незаметно умилялся. Подходя ближе, Пин немного наклонился к ней и начал тихонько говорить: Смотри Олейна, это человек. Он взглядом указал на мужчину в тёплой шубе из шерсти и овечьих сапогах.